Вокруг света 1964-06, страница 57

Я хорошо помнил те дни, когда только началось строительство института.

...Дорога к Инсейну, пригороду Рангуна. Вдоль шоссе тянулся на несколько сот метров пустырь. Низкими холмами он уходил от дороги к кирпичным заводам и карьерам, наполненным рыжей водой На окраинах пустыря ютилось несколько хижин, но чувствовали они себя на этой захламленной и покореженной земле сиротливо, не осмеливались переступить край пустыря. По другую сторону шоссе шли опытные участки сельскохозяйственной фермы, а за ними — плоская равнина, пределы которой всегда пропадали в дымке. Над равниной плыли пароходы и парусники — река Рангун течет здесь почти вровень с берегами.

Потом на пустыре появилась хижина из тростниковых матов. Здесь был штаб начинающейся стройки. На единственном большом столе лежали планы, в углу растопырили треножки теодолиты, черно-красные рейки подпирали плетеный потолок.

Каждое утро через будущую строительную площадку проходили буйволы — купаться в карьерах. За ними шел худой пастух. Он пел песни и порой отставал намного от своего стада — буйволы без него отлично знали дорогу; они не спеша обходили оставшиеся от

Идет «урек»! Бирманиы — ученики взрывника Тихово скоро будут сдавать экзамены.

воины окопы и переступали через иссиня-черных злых скорпионов.

Пока не прибыло оборудование из Советского Союза, на площадке хозяйничали один бульдозер и один экскаватор. Экскаватор срезал холм в углу площадки, а бульдозер растаскивал землю по соседней ложбине. У геодезистов с каждым днем прибавлялось работы. Они врывались в хижину промокшие до костей — никакие зонтики не спасут от бирманского летнего мус-сонного ливня — и простуженными голосами спорили с прорабами.

...И вот этот звонок. Институт уже два года работает, его здания обрели жилой вид, он стал неотделимой частью города. Обширные газоны между главным корпусом и общежитиями покрыты ровной травой Разрослись деревья, посаженные бирманскими садовниками и советскими строителями.

У доски с расписаниями занятий, с объявлением о кинофильмах, со списком едущих на открытие нового моста через Ситтанг я спросил первого же встречного

У Хла Мъинт — преподаватель технологического института.

студента, как добраться до физико-химической лаборатории.

^ Хла Мьинт, невысокий, улыбчивый, оказался в лаборатории.

— Я позвоню Кругликову, — сказал он, поднимая грубку. — Сергей, приехал товарищ, хочет поговорить о сегодняшней конференции. Ждем.

— Вы хорошо говорите по-русски.

— Кандидатскую защищал на русском языке. В Менделеевском.

— О чем была ваша диссертация?

— Тема довольно узкая — промышленные фильтры. Но это очень важный вопрос для Бирмы; мы развиваем промышленность, а фильтры у нас старые, нерентабельные. Мне еще в Москве удалось кое-что сделать..

У Хла Мьинт достал из ящика стола несколько листов чертежей.

— У Хла Мьинт, дорогой, ты, по-моему, собираешься провести генеральную репетицию доклада, — сказал высокий мужчина, который незаметно появился в дверях.

— А вы что мне расскажете? — обратился я к Кругликову.

— Нас тут несколько человек, из разных институтов, из разных городов. Учим студентов и одновременно передаем свой опыт бирманским преподавателям. Ну и продолжаем научную работу. Вот возьмем коррозию металлов, ржавчину. Повсюду она страшный враг машин, металлических конструкций. А в условиях Бирмы эта проблема актуальна вдвойне: при здешней температуре и влажности металлы часто живут вдвое-втрое меньше, чем в умеренном поясе. Моя «узкая» специальность — борьба с коррозией с помощью гальванопокрытий. Дома, в Союзе, мы добились неплохих результатов, а вот в Бирме гальванопокрмтия практически неизвестны.

Круглкков достал из ящика картонку с наклеенными на нее металлическими пластинками. Некоторые из них проржавели до черноты, другие пошли рыжими пятнами, а две пластинки сверкали, как маленькие зеркальца.

— Видите, наш метод, — он показал на «зеркальца». — Держится. Об этом я и буду сегодня читать доклад. Наш метод мы не держим в секрете.

...Вечером я приехал в институт на конференцию. В первых рядах аудитории сидел солидный народ — деканы факультетов, профессора, преподаватели. Дальше — ни одного свободного места: скуластые, крепкие ребята, хрупкие — вот-вот переломятся — девушки с белыми цветами в волосах, с аккуратными тетрадками на коленях.

Кругликов вышел к доске — ну и жарко же ему в костюме и галстуке! — взял палочку мела.

В аудитории тишина. Доклад читает советский ученый

...А наш «Москвич» приближается к цели.

51