Вокруг света 1964-10, страница 59

Верить-то пришлось бы на слово. Страшно было говорить-то Про закон-то, который запрещает выполнять последнюю волю погибающего, — сказал Федор, — я впервые слышу. Как же я людям на глаза бы показался? Я ведь и в бумаге, что дал вам, про то и написал.

— Что бумага...

Семен спросил:

— Дарья вашей невестой была?

— Дарья?..

В том, как Федор спросил, Семен почувствовал скрытый вопрос: почему он так запросто ее зовет? Участковый поправился:

— Дарью Митрофановну имею в виду.

— Была. Жалко человека, — сказал Федор. — Я ведь ей говорил — плюнь на лося. Лесничий сам с отцом бы ее разобрался. Правду-то, что шило, в мешке не утаишь. А она... Ну да это уж как ей совесть подсказала. Человек, бывает, с уступочки на уступочку так и скатывается. Не догонишь. Да и догонять не хочется.

...Федор ушел в ельник и скоро вернулся с охапкой веток. Прикрыв добычу, они отправились к балагану.

Сначала шли след в след, а когда вышли на тропу, тени их слились на молодом снегу.

На взгорке Федор остановился:

— Не вернулась еще Мария Ивановна

— Откуда вы знаете?

— С этого места свет в окошке балагана видать. Вон там. Не горит.

— Придут.

— За подранком пошли, видать. Суматошный Борис. Вот и прокидал.

— А может, Мария Ивановна?

— Она с ружьем пошла. А стреляли из карабина. Из ружья по изюбру не бьют.

Потом всю дорогу до балагана они шли молча. Когда добрались, Федор сразу принялся возиться с печкой, с ужином, делал все сам, но как-то неловко: просыпал крупу, без надобности гремел посудой, и все вещи в его руках казались непослушными.

Дверь распахнулась от удара ногой. Борис ввалился в балаган и торжествующе закричал:

— Нашли тайничок-то! Что ты на это скажешь? А! Нашли тайничок! И ящички из-под патронов, цинковые, запаянные! Видать, со шкурками? Молчишь?

Мария Ивановна вошла вслед за Борисом, усталая, равнодушная. Она прошла к печке и, пока Борис кричал, стояла, грея руки. Когда Борис выкричался, добавила:

— На острове тайник... Мы за подранком пошли. Смотрим, изюбр неожиданно делает крюк. Встали. Разглядели вход в землянку. Думали сперва, берлога. Может быть, там когда-то и жил медведь, но теперь жилье пустое. Дверца даже навешена. Какой уж тут медведь.

Семен поглядел было на охотоведа, но тут же стал смотреть на Федора. Какая-то рассеянная улыбка временами бродила по его четко очерченным губам.

— Мы зашли... — продолжала Мария Ивановна.

Ее перебил Борис:

— Фонариком посветили...

— Ничего не трогали? — спросил Семен.

— Нет, — вздохнула Мария Ивановна. — Я Борису не разрешила.

— Правильно. А почему же зверь-то свернул?

— Видно, дух человеческий не выветрился, — ответила Мария Ивановна.

— А давно там кто был? — спросил Семен.

Мария Ивановна горько усмехнулась.

— У изюбра надо было бы спросить. Не догадались.

Она все еще стояла у печки, держа над плитой руки. Федор расположился на корточках у печной дверцы, будто присел у ног охотоведа.

— Далеко это? — спросил Семен.

— Часа четыре хода.

Семен, поднявшись с лавки, нахлобучил ушанку:

— Надо идти.

— Я вас провожу, — быстро отозвалась Мария Ивановна. Она словно не замечала Федора. Семену показалось, что она ступит прямо на него, если тот не подвинется. Участковый уже готов был кивнуть, согласиться, но задержался с ответом.

Он подумал, что вообще-то ему все равно, кто проводит к тайнику на острове. Конечно, было бы просто приятнее идти с Марией Ивановной, чем с Борисом, но... оставлять Бориса с Федопом тоже не хотелось.

53