Вокруг света 1964-10, страница 60

— Возьмите меня, — попросила Мария Ивановна. — Какая вам разница? Пожалуйста.

Борис молчал.

Если бы он тоже попросился идти, Семен, пожалуй, согласился бы взять с собой Марию Ивановну. Но Борис молчал.

— Нет, Мария Ивановна, мы с Борисом пойдем, — сказал Семен.

— Чего это мне тащиться?

— Идем! Идем!

Борис поднялся и шагнул вслед за Семеном.

Поднажал морозец. Снег начал поскрипывать под ногами.

Пропал запах прелых листьев, который еще чувствовался днем. Остро припахивало болотом; холод сковывал хлябь, и она паровала.

Борис принялся жаловаться. Из-за спешки Семена они промаются ночь, а это никому не нужно, и так все •ясно, и незачем таскаться в берлогу-тайник.

Теперь помалкивал Семен. Он был доволен собой — поступил правильно. Во-первых, не стал выяснять у Федора, знает ли тот про тайник. Если знал или имел прямое отношение к тайнику, то, пожалуй, все, что говорил после охоты на изюбра, — выдумки. А если он действительно ничего не знает о тайнике? Тогда о нем знал другой человек. Знать это мог только лесничий, который шел с •острова...

«А зачем ему нужно было туда идти? — подумал Семен. — И как он попал туда? Ведь Федор говорил, что лесничий идет с острова, и других следов на той части болота не было».

Только перед самым восходом солнца они по старым следам изюб-ра-подранка добрались до землянки.

— Постой, — попросил Семен и первым спустился вниз.

Желтое пятно света от карманного фонарика скользнуло по стенам, обложенным плетенкой из прутьев, по потолку из неструганых бревен. Все это было сделано неряшливо, торопливо.

Под столом штук десять цинковых ящиков из-под винтовочных патронов.

Семен подошел к столу и достал ящик. Верхняя его часть была небрежно, но щедро запаяна. Ящик оказался легким, Семен подумал, что Борис прав — там шкурки. Он вскрыл яшик ножом и увидел связку отличных соболиных шкурок.

Тогда участковый внимательно осмотрел, не трогая руками, остальные ящички. Сбоку они были покрыты довольно толстым слоем пыли и грязи, а верхние плоскости оказались чистыми. Это наводило на мысль, что часть сокровищ взяли недавно, но крайней мере ящичков пять.

Стараясь как можно меньше наследить, Семен вышел.

— Ну, убедились, что Федор гадина? Сколько еще вам нужно доказательств, чтобы арестовать его?

Борис сказал с усмешкой, поглядывая на участкового покровительственно:

— Скажи, Борис, а почему надо было уходить с этого острова другой дорогой? Не той, по которой мы сюда шли? Ведь изюбр вряд ли ломился бы по топи. Он-то наверняка знал тропу'безопасную!

— Изюбр-то знал, — ответил Борис. — Только если по изюбровой тропе обратно идти отсюда — неминуемо возле Федорова балагана пройти придется. Вот так — прямо по распадку.

— Ну, а если приспичило идти самым коротким путем? Ну, чтобы миновать Федоров балаган?

— Вот пойдем по следам подранка. Он-то лучше всех знает. Мы-то как натолкнулись вчера на землянку, так дальше и не пошли. И зверя бросили. Кто же так делает? А еще охотовед.

— Вот и пойдем по следам изюбра, — сказал Семен.

— Это вы правильно, Семен Васильевич! Там ведь пудов десять мяса. А оно, считай, по рублику килограмм. Сто шестьдесят рублей, да на новые! Так-то!

Они двинулись в путь.

— Это ж я чуть не пятую часть долга за этот год себе скошу! А она говорила — бросить. Охотовед. Одно слово — баба. Далеко-то он не ушел, — Борис почти бежал по следу. — Только бы звери его не порастаскали...

Семен слушал и не слушал. Где всезнающий раненый изюбр вышел с острова? Если его, Семена, предположения окажутся правильными, то именно там, там — в том месте у поваленной Федором лиственницы.

И следы вывели точно.

Борис, озадаченный, остановился на опушке, увидев напротив лиственный бор и срубленное дерево на берегу. Он настолько был поглощен своими заботами, что и не спросил себя, зачем участковый так настойчиво обследует остров.

— Однако... — протянул Борис. — Смотрите!

Следы изюбра шли точно через старицу к поваленной лиственнице.

Сомнений не оставалось: тут проходила тропа, которой и воспользовался лесничий.

На другой стороне, неподалеку от берега, над вершинами оголенного лиственничного леса кружили вороны.

— Смотрите-ка, — снова сказал Борис. — Вон там и изюбр лежит. Головой ручаюсь — там. Вороны, они лучше всякой приметы. Уж они-то падаль за десяток километров учуют.

— Ладно, — сказал Семен.— Иди к изюбру, разделывай. Только сторонкой, не по следам.

— Это я мигом. Я осторожно.

Борис побежал, потом вернулся:

— Котомку-то я оставлю...

И, сбросив с плеч мешок, налегке отправился через промерзшую старицу, чуть в стороне от следов подранка.

Семен не спеша пошел по берегу, стараясь точно определить, где мог войти в топь лесничий.

— Ой! — воскликнул Ьорис.

Семен вздрогнул — подумал, что

под охотником треснул молодой лед, и тут же увидел упавшего Бориса — как раз на полдороге к тому берегу.

— Что?

Борис поднялся, держа в руке рюкзак.

— Не трогай! Положи! — Семен бросился к находке.

Он подбежал запыхавшись.

— Давай!

Борис протянул ему знакомый рюкзак. Семен видел этот рюкзак у лесничего: альпинистский, абалаков-ский, очень удобный и вместительный.

Заледеневший шнур никак не хотел развязываться. Да и руки Семена дрожали от волнения. Но уже сквозь полотняную ткань Семен нащупывал продолговатые ящики из-под патронов.

Да, в рюкзаке лежали ящики со шкурками.

— Тайник-то, выходит, лесничего! — не удержался Борис.

— Выходит... А там посмотрим. Этим следователь займется. А ты помоги мне вехи поставить.

Борис молча отправился к берегу, оглянулся:

— А изюбр-то?

— Потом.

Часа два они провозились на подмерзшем болоте, расставляя вехи на тех местах, где, по предположению Семена, потонул лесничий.

Потом отправились к изюбру. Он лежал неподалеку от берега, и над ним вились вороны. Они уже достаточно попировали.

— Это еще ничего. Хорошо, что кто другой из зверей его не тронул, — сказал Борис, принимаясь разделывать тушу.

Семен сидел неподалеку, на колоде. Думал о Марии Ивановне, радуясь, что он объявит ей приятную новость. Правда, еще экспертиза... Экспертиза подтвердит, что землянка и вещи принадлежали лесничему, а не Федору, — каждому ясно.

— Так, значит, не виноват Федор-то? — спросил Борис.

— Вроде да, — ответил Семен с улыбкой. — Зиму-то он проведет в Горном. Пока следствие не закончится.

— Так, — Борис отложил топор, которым разрубал подмерзшее мясо, достал папиросу. — Значит, я тут зиму буду.

— Значит...

— И то неплохо.

— Да ты не беспокойся, — сказал Семен. — Мне думается, что теперь-то охотовед добьется — будет у вас промхоз. Все к тому идет.

— Вашими устами да мед пить...

— А другую пословицу ты не слышал? — проговорил Семен.

— А это какую?

— На чужой каравай рот не разевай, пораньше вставай да свой затевай

Борис покосился на участкового:

— А вы хитрый!

— Должность такая. Обязан видеть, если не все, то хоть кое-что.

54