Вокруг света 1964-12, страница 46

Вокруг света 1964-12, страница 46

Как видно, Белогорский идол-женщина «помогал» среднеобским хан-там во всех случаях жизни; поэтому ему полагались богатые приношения, в том числе и панцирь грозного Ермака. Это божество тщательно оберегали, а когда появились казаки Брязги, то «многое собрание кумир-ское» — видимо, само изображение и все, что было принесен© ему в жертву, — оказалось спрятанным.

Описание «богыни древней с сыном» чрезвычайно напоминает то, что иностранцы со слов русских людей, бывавших в Сибири, сообщали о Золотой бабе. Однако русский летописец ни словом не обмолвился, что белогорское божество — золотое.

В конце XVI века появилось сочинение «О государстве Российском», написанное английским послом при московском дворе Д. Флетчером. В нем имеются сведения и о Сибири, тем более ценные, что составлены они из рассказов очевидцев. И Флетчер начисто отвергал версию о Золотой бабе как «пустую басню».

Возражения были серьезными: «Только в области Обдорской, со стороны моря, близ устья большой реки Оби, есть скала, которая от природы (впрочем, отчасти с помощью воображения) имеет вид женщины в лохмотьях, с ребенком' на руках». Далее он сообщает, что на этом месте обыкновенно собираются обдор-ские ненцы по причине его удобства для рыбной ловли и действительно иногда (по своему обычаю) колдуют и гадают о хорошем или дурном успехе своих путешествий, рыбной ловле, охоте и т. п.»

Сведения, сообщаемые Флетчером, во многом совпадают с более поздними и совершенно достоверными фактами, собранными в 1771 году в районе Обдорска замечательным русским путешественником и ученым В. Ф. Зуевым. По его словам, главнейшее для

идолослужения место у обских хантов и ненцев имеется подле Воксар-ских юрт, 70 верст ниже Обдорска... «Там имеются два болвана, один в мужском, другой в женском платье одеты. Оба по остяцкому (хантскому) манеру с особенным великолепием убраны разными материями и шубами украшены; платье окладено разными медными и железными из блях фигурами, всяких животных изображающими, на голове же имеют по серебряному венцу».

За сто лет до того, в 1675 году, по Сибири проехал Н. Спафарий — глава русского посольства в Китае. Для него сибирская администрация специально собирала различные сведения о местных народах. И вот что Спафарий писал впоследствии: «А около Березова есть капища идольские остяцкие, и про них пишут земнописатели, что тут есть идол Золотые Бабы, однакож де золотых не сказывают, а что серебряных, деревянных крашеных множество и медных льют же».

Итак, большинство наиболее добросовестных исследователей утверждает, что идолы северных народов не были золотыми.

Что же все-таки послужило основанием для так прочно удержавшейся легенды?

Интересно, что священное место хантов, указанное Спафарием, географически совпадает с теми Кылтысян-скими юртами, где находилась Кал-тащ — важнейшее женское божество хантов и манси.

Но, может быть, это и есть настоящее имя Золотой бабы? Как бы ее ни расписывали различные авторы, все они сходились в одном — данное божество было великой матерью, наставницей и покровительницей приобских охотников и рыболовов.

А ведь такое божество ханты и манси и называли по имени Калтащ, Калтащ эква (женщина Калтащ), Калтащ сянь (мать Калтащ). Она представлялась как «мать земли» и прародительница многих родов хантов и манси. От ее воли будто бы зависели рождение, вся жизнь и смерть любого человека.

Этнограф К. Д. Носилов — один из защитников существования Золотой бабы, — путешествовавший в начале XX века записал рассказ старика манси о серебряной фигурке мансийского божества.

Так вот, по его словам, «серебряная баба помогает сильно бабам; и промыслам тоже помогает; кто ей жертвует, тот лучше всех промышляет». Это описание целиком совпадает с тем, что рассказывали о Калтащ.

Простодушные ханты и манси полагали, что Калтащ давала детям душу в утробе матери, а при рождении каждому ребенку вписывала насечками на особой деревянной палочке— фетише его последующий жизненный путь.

Калтащ имела сына, известного под разными именами: Мир сусне хум (за народом смотрящий человек), Эква пырищ (сынок матери), Ун-урт (большой богатырь).

Как же ханты и манси представляли свою Калтащ? По К. Д. Носило-ву, кондинский старик рисовал ее золотой или серебряной женщиной, но по другим записям, скажем В. Н. Чернецова, «старики говорят, что она всего три личины (заяц, гусь и береза) имеет». Вот вам и Золотая баба! В одной из песен-заклинаний, обращенных к Калтащ, она характеризуется как «летний заяц, нежная женщина; осенний заяц, нежная женщина...» Головку зайца обские угры вырезали на рукоятках женских весел, на концах крюков, поддерживавших крышу, на бытовых предметах.

Часто Калтащ представляли и в образе гусыни, сидящей в гнезде: «В хорошем образе золотого (!) гуся садится», «В счастливом гнезде из тонкого шелка сидит, в богатом гнезде из тонкого сукна сидит».

Калтащ могла быть и березой, точнее, деревянным — обязательно березовым — изображением. Как тут не вспомнить свидетельства Кунгурской летописи о том, что при осаде казацкого городка при устье Иртыша «остяки в утрии ж принесоша с собою болшего белогорского болвана, и поставища под древо березу, и молясь и жряху»!

Не случайно березовый идол разлетелся на куски, будучи пораженным из малой казацкой пушки.

Но почему ее все-таки назвали «Золотою бабой»? Объяснение может быть двояким. Хотя в стране хантов и манси золота не добывали, но некоторые золотые и серебряные изделия они получали от южных соседей скифо-сарматов, в свою очередь, связанных со Средней Азией и Ираном. Не удивительно, что обско-угорское название золота «сарни» — иранского происхождения.

Археологи обнаруживают предметы из драгоценных металлов обычно на древних жертвенных местах, где некогда стояли идолы.

Украшением многих наших музеев являются золотые и серебряные кув

40