Вокруг света 1965-01, страница 31

Если уж принято сравнивать архитектуру с музыкой, то можно сказать, что в Измаиле звучание основной темы нарастает по мере продвижения к Дунаю. Истинный центр города — это прибрежные кварталы, учреждения, клубы, предприятия, гостиницы, музей, управление пароходства и, наконец, как самый значительный и мажорный аккорд, сам порт. Разноцветные, ярко окрашенные суда на рейде, будто бабочки слетелись на луг. Большие океанские теплоходы с их выпуклыми и высокими бортами, с оббитой волнами краской мирно соседствуют с длинными и узкими дунайскими самоходками, которые не достают своим океанским собратьям даже «по плечо».

Все в Измаиле пронизано ощущением близости реки и моря. Дом моряка, флагман городских зданий, стоит на берегу Дуная подобно кораблю, готовому сняться с якоря. В коридорах этого застывшего корабля звучит разноязыкая речь, здесь можно встретить чехов, австрийцев, сербов, греков, французов... Комнаты в гостинице Дома моряка администратор именует каютами.

Вместе с экипажем одного из наших сухогрузов, прибывших в Измаил из африканского рейса, поселяемся в Доме моряка и мы. Иллюминаторы каюты (будем уж следовать морской терминологии) выходят прямо на границу. То есть на Дунай.

Синеватые отроги Карпат, широкая зеленая пойма, деревья на том берегу — это Румыния. Волны взбудораженной винтами реки бьют о берега, перекликаются гудки и сирены, гремят якорные цепи, лязгают плавучие краны, снуют суда.

СТРАНИЦА ВТОРАЯ ОДИН ДЕНЬ НА ДУНАЕ

Это всего лишь один день в жизни Измаила. Точнее, в жизни Дуная. И еще точнее— не всего Дуная, а его крошечного участка...

— Пойдемте провожать «Ракету»! — предлагает Антон Ка-теринчин.

У Антона лицо человека, который всю жизнь проработал на открытом воздухе. Морщинистое, крепкое, загорелое. Такие лица у каменщиков, пастухов, рыбаков... Катеринчин — представитель чехословацкого пароходства в Измаиле, работа у него беспокойная — в кабинете не засидишься. Через Измаил в Чехословакию идет могучий поток грузов, судно за судном. По крайней мере половину рабочего дня Антон проводит на причалах.

...Она уже окрещена, на белом борту выведено четко: «Прага». Парни из Братиславы хлопочут на палубе, прикрепляя на мачте государственный флаг. «Прага» уходит в Братиславу.

Экипаж уже опробовал теплоход на подводных крыльях, и капитан Михал Кошик дал своему судну высокую оценку. Вчера был день испытаний — «Прага» с реактивным гулом вспарывала дунайские воды. Семьдесят километров в час — неплохая скорость для речного корабля.

Катеринчин и Кошик уточняют расписание рейса «Ракеты».

— Перед Белградом Катаракты. Знаете, товарищ, малая вода, очень быстрое течение...

Мы слышали о Катарактах*. Есть у Дуная такое коварное местечко, где он демонстрирует свою мощь, прорезая горы.

Справа — Карпаты, слева — Балканы, это если плыть вверх. Вода кипит, как в котле. Сто километров беспокойства — так говорят капитаны. Из этих ста есть два особенно трудных — Сипский канал. Скорость течения в канале такова, что на помощь буксирам приходят... локомотивы. По берегу канала проходит самая короткая в мире железная дорога — с паровоза судам бросают трос, тащат. Мощным судам, не отягощенным возом из барж, приходится тратить час и больше, чтобы преодолеть Сипский канал.

Два года назад в Сипский канал впервые вошла «Ракета». Это был пробный рейс, за ним следила пресса многих стран.

Сипский канал теплоход на ^ подводных крыльях преодолел ^за две минуты.

Теперь «Ракеты» можно увидеть повсюду на Дунае. Крылатые суда приобрели югославы, чехи, болгары, румыны, венгры. «Ракета» окупает себя быстро. Для пассажиров — комфорт, скорость, для пароходства — прибыль.

— Наш экипаж учился у венгров, понимаете, товарищи, да? — Катеринчин улыбается. — Венгры обучались у вас в Измаиле, так, товарищи?

Вот на мачте поднимается трехцветный флаг социалистической Чехословакии.

«Ракета» отходит от причала на середину Дуная и, взревев, привстает из воды. Сзади тянется белый хвост пены. Еще несколько минут, и судно исчезает из глаз.

Проводив «Ракету», мы сели на маленький серый портовый буксирчик. Капитан «Гагры» Коля Трофимишин согласился взять нас на борт. Пробормотал, правда:

r*kc*f* UJ ру I