Вокруг света 1965-05, страница 69

мой друг. Не гнушайтесь им и впредь.

Мы завтракали, сидя друг против друга за маленьким столиком в проеме окна.

Я продолжал:

— Стреляли, очевидно, где-то очень близко. А выстрела мы не слышали.

— Есть звуки, с которыми свыкаешься так быстро, что их вообще не замечаешь. Все это утро, друг мой, по заливу носились быстроходные моторные лодки. Сперва вы жаловались на шум, но вскоре попросту перестали его замечать. Но если такая лодка находится в море, то можно строчить из пулемета, и то не будет слышно.

— Пожалуй.

— О' — вполголоса произнес Пуаро. — Мадемуазель и ее друзья. Похоже, что они собираются завтракать. Стало быть, мне придется возвратить шляпку.

Он торопливо вскочил, быстро прошел через зал и с поклоном протянул шляпку мисс Бакли, которая усаживалась за стол со своими приятелями.

Их было четверо: Ник Бакли, капитан третьего ранга Челленджер и еще какой-то мужчина с девушкой.

За завтраком мой друг был молчалив и рассеян. Я попытался было завязать разговор, но вскоре махнул рукой.

Пуаро давно уже покончил с сыром, но продолжал сидеть за столом. Однако, как только компания мисс Бакли вышла из столовой и устроилась за столиком в салоне, он вдруг поднялся, твердым шагом промаршировал к ним и без всяких предисловий обратился к Ник:

— Не уделите ли вы мне минуточку внимания, мадемуазель?

Девушка нахмурилась. Она, наверно, испугалась, что чудаковатый маленький иностранец окажется слишком докучливым знакомым.

Довольно неохотно она отошла от столика. .

Пуаро принялся что-то тихо и торопливо говорить. При первых же его словах на ее лице появилось удивленное выражение.

А я тем временем стоял как неприкаянный. По счастью, Челленджер, заметивший мое смущение, с готовностью пришел мне на помощь, предложив сигарету и заговорив о разных

пустяках. Мы с ним сразу почувствовали взаимную симпатию. Мне кажется, я был ему более подходящей компанией, чем мужчина, с которым он только что завтракал.

Этого последнего я наконец-то разглядел. Высокий, белокурый, щеголеватый молодой человек с крупным носом и чересчур красивый. Держался он высокомерно, томно растягивал слова и, что мне больше всего не нравилось, весь словно лоснился.

Я перевел взгляд на женщину. Она сняла шляпку и сидела в большом кресле прямо напротив меня. «Усталая мадонна» — вот слова, которые лучше всего ее характеризовали. Ее белокурые, почти льняные волосы, разделенные прямым пробором, были гладко начесаны на уши и собраны узлом на затылке. Покрытое мертвенной бледностью, измученное лицо было в то же время удивительно привлекательным. В светлосерых глазах застыло странное выражение отрешенности. Женщина внимательно разглядывала меня. Внезапно она заговорила.

— Присядьте... пока ваш друг не кончит там с Ник.

Ее голос звучал как-то деланно — томно и принужденно, но была в нем неуловимая прелесть — этакая звучная, ленивая красота. Мне подумалось, что я никогда еще не встречал такого усталого существа. Усталого не телом, а душой, как будто она вдруг открыла, что все на свете пусто и ничтожно.

— Мисс Бакли очень любезно помогла нынче утром моему другу, когда он вывихнул лодыжку, — пояснил я, принимая ее приглашение.

— Ник говорила. — Она подняла на меня глаза, и я увидел в них прежнее отрешенное выражение. — Все обошлось, не так ли?

Я почувствовал, что краснею.

— Да, тут же. Пустячное растяжение.

— А... рада слышать, что Ник не высосала всю эту историю из пальца. Она ведь прирожденная лгунья. Нечто непостижимое — просто талант.

Я не знал, что ответить. Мое смущение, кажется, забавляло ее.

— Ник — моя старая подруга, — заметила она. — А что касается лояльности, то

я всегда считала, что это очень нудная добродетель. И потом, Ник действительно лгунья, правда, Джим? Какая-то необыкновенная история с тормозами. Джим говорит, что это чистый вымысел.

— Я кое-что смыслю в автомобилях, — сочным голосом проговорил блондин, слегка кивая в сторону окна.

За окном среди автомобилей, стоявших у гостиницы, выделялся один — длинный и красный, неправдоподобно длинный и неправдоподобно красный. Словом, это был сверхавтомобиль.

Меня вдруг осенило:

— Ваш?

— Мой.

Я чуть было не брякнул:

«Ну еще бы!»

В эту минуту к нам присоединился Пуаро. Я встал, он взял меня под руку и, торопливо поклонившись остальным, поспешно уволок в сторонку.

— Дело сделано, мой друг. В половине седьмого мы навещаем мадемуазель в Эндхаузе. К этому времени она уже вернется с прогулки. Вернется... Ну разумеется, вернется в целости и сохранности.

На его лице я заметил беспокойство, а в голосе тревогу.

— Что вы ей сказали?

— Попросил назначить мне свидание, и как можно скорее. Она немного поколебалась, как и следовало ожидать. Она подумала... я просто видел, как эти мысли мелькают у нее в голове: «Кто он такой — этот человечек? Невежа? Выскочка? Кинорежиссер?» Если бы у нее была возможность, она бы отказала мне, но это трудно. Когда тебя захватывают вот так, врасплох, проще согласиться. Она надеется, что к половине седьмого вернется.

Весь день Пуаро крутился по гостиной, бурчал себе под нос, то и дело переставлял и передвигал безделушки. А если я с ним заговаривал, махал руками и тряс головой.

Кончилось тем, что ровно в шесть мы вышли.

— Подумать только, — проговорил я. — Стрелять у самого отеля! Только безумец мог решиться на такое!

— Я с вами не согласен При определенных условиях риск был совсем не велик. Начнем с того, что сад этот геобитаем. Люди, живущие