Вокруг света 1965-09, страница 28

НЕВИДАННЫЙ НАРУШИТЕЛЬ

Ярилась полуденная жара. Расплавленное

туркменское солнце, казалось, залило все поры гор и обрывов. Даже густой дикий виноградник не давал тени. Жгучие лучи падали почти отвесно и жгли и без того сухой пырей, тмин и верблюжью колючку.

Особенно изнемогал от жары пес Верный. Его недавно привезли из питомника, и он еще не привык к одуряющему сухому зною. Высунув огромный лоскут языка, он тяжело дышал и грустно поглядывал на хозяина.

— Служба, брат, служба, — тихо шептал ему сержант Акимов.

Собака мигала синими глазами, вздыхала, будто соглашалась с ним: служба, тут уж ничего не поделаешь...

Акимов прошел к скале и опустился на горячий камень. Перед ним расстилалась гористая пустыня Копет-Да-га — серые горы, серая застывшая даль, ржавые плешинки умершей травы. Правда, внизу, в ущелье, зеленела трава. Там дули прохладные ветры, и речка, погромыхивая на камнях, поднимала такую густую водяную пыль, что иногда над ней повисала радуга и ярко горела на тусклом фоне каменного бесцветья.

За всю свою службу Акимов не встречался с опасным нарушителем. Бывало, к нетронутым на границе кормам перебегут овцы иранца-крестьянина, тот просит вернуть их, а то и сам станет выгонять с полосы.

Неожиданно ухо Акимова, привыкшее к застоялой тишине уловило странный шелестящий шум. Он доносился издалека, из-за голых холмов на той стороне границы. Вдруг над одним из холмов Акимов различил облако. По мере приближения оно темнело, наливаясь желтизной, оставляя на земле тень, как от густой тучи. Верный завыл, поджав хвост.

— Тихо! — прикрикнул Акимов и сердито дернул поводок.

Собака сбавила тон, но повизгивала, обнажая белые клыки.

Облако, нарастая и темнея, приближалось. Оно колыхалось, как волна. Акимов понял: это идет нарушитель — грозный, невиданный, потому что облик его не мог закрепиться в зрительном сознании.

О ТОМ, КАК КОЛХОЗНИКИ, ПОГРАНИЧНИКИ И ЛЕТЧИКИ ОБНАРУЖИЛИ ДЕСАНТ САРАНЧИ, КАК ДАЛИ БОЙ И УНИЧТОЖИЛИ СТРАШНОГО ВРАГА ПОЛЕЙ.

Е. ФЕДОРОВСКИЙ, наш спец. корр.

Фото автора

Тревога в предгорьях Копет-Дага

Он был не знаком пограничнику, как французам неведом был в битве у Соммы ядовитый немецкий газ, англичанам — ракета ФАУ, упавшая на берегу Ла-Манша.

БЕДА!..

Джума Сарыее, положив голову на белый тель-пек, лежал на мшистой лужайке, слушал мирное постукивание копыт на камнях и пофыркивание ягнят в прохладной траве. И отец, и дед, и прадед Джумы были чабанами. От них и передалась ему любовь к горам и малым тропам, по которым просачивались отары и высокогорным лугам, когда внизу пустыня млела от жары и жажды и трава, поднявшись весной, летом высыхала и ложилась под дикой силой пыльных ветров. С тех пор как Джума начал видеть и помнить, перед ним всегда маячил этот путь — и родные горы и отары белых овец на склонах, когда рядом с большими шарами катились маленькие шарики ягнят.

26