Вокруг света 1965-11, страница 24

игрышах; из того, что она видит на улице по дороге в церковь, из безучастного лица священника, читающего заупокойную службу

Так продолжалось более года. Никто не мог упрекнуть ее в отсутствии терпения/ Она пыталась примириться. Пыталась вести себя так, как этого хотела семья. Она сказала «да» своему заключению, хотя не верила в неизбежность возмездия. Но пришло время, когда она не могла больше выносить такое существование, не могла больше получать жизнь скупо отмеренными порциями. Она решила устроиться на работу в одну фирму, занимающуюся экспортом. Пришлось преодолеть сопротивление: ее место в доме матери, около маленькой дочери; неужели она хочет, чтобы в городе пошли разговоры о том, что семья не в состоянии содержать ее, как это приличествует положению? Как часто приходилось ей выслушивать этот аргумент!

Ее мать заставила всех уважать решение Розиты. Неужели нужно было прожить целую жизнь, чтобы понять бессмыслен-HQCTb условностей?

Но скоро ей стало ясно, что она переоценила возможность ежедневно уходить из дому на несколько часов. Некоторое время она, правда, обманывала себя мыслью, что она опять счастлива, так как делает то, что хотела.

Но прошлым летом все изменилось. Она проводила отпуск с Никитин и сестрами в поместье знакомых. На пляже был уединенный уголок, и они ежедневно ходили туда купаться.

Молодой девушкой она была очень худа. После замужества она стала замечать, что ее руки, плечи и бедра начали округляться. Когда она плавала, ее тело мягко соприкасалось с водой и песком. Теперь же ее тело казалось ей скелетом. Кожа была пористая и морщинистая. И что еще хуже, ее кожа не дышала, не ощущала прикосновений к песку, воде и ветру, не чувствовала сверкающих лучей солнца. Она загорела и по ночам отвратительно пахла маслом для загара.

«Ты превратилась в мумию. Даже в рыхлом жире твоих сестер, имевших на своем счету по четыре или пять родов, больше жизни, чем в твоей чопорной худобе...»

Она вспомнила об обычае одного индийского племени — вдовы должны следовать за своими

умершими мужьями. Вдов живыми сжигали на костре.

«Ты давно умерла...»

В ней пробудилась неукротимая жажда жизни. Она знала, что подобные мысли необходимо осуждать как противоестественные.

Шеф Розиты не раз клал свою мясистую, украшенную кольцами руку на ее плечо. К кухонной тюрьме присоединилась еще и другая. Так продолжалось до той поездки четыре недели назад.

До сих пор еще ни разу не случалось, чтобы Розита попала в число избранных, которых шеф брал с собой в деловые поездки.

Подобной чести она удостоилась не потому, что более чем посредственно знала английский язык, причиной скорее всего было сладострастие пятидесятилетнего бонвивана. Она это понимала, но все же согласилась сопровождать его на юг и сообщила семье о предстоящем отъезде. В том городе, где она жила, стояла дождливая весна. На юге,

наверное, уже ярко светит солнце. Это ее соблазнило.

А потом все случилось так, как она ожидала. В первый же вечер последовало замечание, что ее знание английского языка недостаточно и следует полагать, что она еще дома, на севере, правильно оценила свои возможности и поняла, каков был истинный повод этой поездки. Он отдает себе отчет в том, что она обладает достаточным опытом. Не будет ли сумма в пять тысяч песет достаточной компенсацией? Она наотмашь ударила по бормочущим губам. Он напоминал ей пыхтящую лягушку.

Как темпераментно для женщины ее возраста! Именно это всегда привлекало его, — произносил лягушачий рот. Только когда она пригрозила, что уедет следующим поездом, он уступил и... Ей бы не следовало поступать с ним так. Одно ее присутствие будет ему приятно, и, кроме того, как он объяснит ее отсутствие своему коллеге-англи

22