Вокруг света 1966-02, страница 20

г

«ката», в которую летом переселяется оставшееся в поселке семейство.

Не так давно быт саами был настолько примитивен, что мы смогли осмотреть все виды строений, всю нехитрую утварь, весь «музей под открытым небом» меньше чем за час.

Через дорогу от музея расположились несколько двухэтажных зданий. Это школа-интернат для маленьких саами. О ней рассказывал мне Херлуф Бидструп, узнав, что я собираюсь в Лапландию.

— Мне мало что удалось зарисовать во время поездки в Нор-боттен — ни металлургического завода в Лулео, ни ловких сплавщиков на Луле-Эльв, — говорил он. — Но все же я успел поймать на карандаш Нильса Нильсона Скума, большого по своему значению в шведской живописи художника-саами, оленевода.

В Юккасьярви обязательно зайди в школу,— советовал Херлуф.— Увидишь, что у Нильса Скума есть продолжатели. Семилетние малыши саами рисуют на классной доске оленей с той непосредственностью таланта, которая поражает нас в наскальных изображениях, оставленных их предками. Особенно занятно, когда рядом с юными художниками их однокашники в таких же пестрых национальных костюмах на сверхмодерных металлических партах зубрят закон земного тяготения.

Но в школу я не зашел: детей там не было, они разъехались на пасхальные каникулы.

— А из какого дома послали в Кируну знаменитого котенка? — спросил я.

Весной последнего года прошлого века строители железной дороги добрались до озера Лосося — Луссаярви. Тут они должны были возвести станцию. Здесь возник и поселок рудоискателей. Бухгалтер строительной партии Ларссон приехал сюда с женой и четырнадцатилетней дочкой Кайсой. Чтобы девочка не скучала, ей привезли из Юккасьярви в подарок трехнедельного котенка по кличке «Кируна» — уж больно он напоминал полярную куропаточку.

Однажды, в субботу вечером, в домике Ларссона собрались инженеры-путейцы и горные инженеры. Зашел разговор и о том, как назвать новую станцию, Чем больше было выпито, тем более заковыристые названия слетали с языка собеседников, И вдруг иг

равшая на полу с котенком Кайса сказала:

— Назовите, как мою кошечку, Кируна!

Название это так и осталось за станцией и поселком. Окончательно же оно закрепилось, когда первого ребенка, родившегося здесь в землянке у обросшего бородой рудокопа Андерса Се-дерберга и его жены Ингеборг, нарекли Кируно.

Дом, из которого был привезен котенок, подарок Кайсе, оказался обыкновенной посеревшей от времени избой.

В соседнем доме живет школьный вахтер Хуго Фальк. Семидесятилетний старик — член кирун-ского клуба «Мужчин XIX века», куда входят лишь люди, рожденные в прошлом веке, он любит вспоминать о том времени, когда здесь прокладывали железную дорогу. Тогда мальчишка из Юккасьярви не раз сиживал на коленях легендарного курчавобо-родого Черного Медведя — повара артели строителей.

Хуго Фальк с удоволь- _

ствием вспоминает и о Неркинс-Оле — кучере короля, который сменил свою должность при дворе на труд железнодорожника. Бывший королевский кучер восхищал первых кирунцев умением владеть бичом. Он издали мог ловко выбить кнутом изо рта курильщика трубку, не причинив ему никакого вреда и даже не коснувшись его...

...Дорожный разговор вращался вокруг судьбы саами.

В Швеции их семь тысяч, из коих полторы — граждане Кируны. Численность этого народа, прежде вымиравшего, теперь стала стабильной, но тем быстрее пошел процесс ассимиляции. Несмотря на то, что в Тромсе в педагогическом институте есть саамское отделение, что в Швеции недавно введены раз или два в неделю радиопередачи на языке саами, в быту эту речь услышишь все реже и реже. Однако и сейчас саами носят в Лапландии яркую красочную одежду: меховые малицы, узорчатые кеньги, синее летнее женс

кое платье с подолами и обшлагами рукавов, отороченными красными лентами, мужские синие рубахи с желтыми и красными полосами на плече, синие мужские шапки с огромным, в голову человека, пышным, как хризантема, ярко-красным помпоном над козырьком. Вероятно, яркий помпон имел когда-то не только декоративное назначение — легче было разглядеть человека в тундре.

Продажа этих броских костюмов в городах туристам, своим и зарубежным, равно как и сувениров из оленьих рогов, ножей в меховых ножнах, изготовлением которых зимою занимаются женщины саами, стало прибыльным делом. По доходам промысел этот идет сразу за оленеводством.

У КЕБНЕКАЙСЕ

Мы миновали Кируна-центр, обогнули Кирунаваару и мчимся по заснеженной дороге на юг. Река Каликс-Эльв скрыта под ле

18