Вокруг света 1966-05, страница 74

Полгода он жил мечтой. Гибкий, необычайно изощренный ум мог бы разгадать все это, наблюдая за Никольсоном, когда тот инспектировал мост. Я не спускал с него прицела своего бинокля, сэр!.. Совсем бы по-другому все обернулось, будь то не бинокль, а ружье!.. С лица у него не сходила блаженная улыбка победителя, как сейчас его вижу... Великолепный образчик энергичного человека, как говорят в Соединении 316, сэр! Никакие несчастья не в состоянии его подавить! Всегда он найдет выход! • Позвал же на помощь японцев!

Это животное со светлыми глазами, наверное, всю жизнь мечтало создать нечто, способное его пережить. За невозможностью построить город или собор он уцепился за мост! А вы хотите, чтобы он дал его уничтожить!.. Не таков старый вояка нашей старой армии... Уверен, что еше в ранней юности он от доски до доски вызубрил нашу национальную гордость — нашего Киплинга, сэр.

У него необычайно сильно развито чувство долга и уважение к хорошо выполненной работе... а также и любовь к действию, как у вас, как у всех нас, сэр!.. Дурацкое мистическое поклонение действию, общее для всех нас — англичан, начиная от незначительной машинистки, кончая великими мореплавателями... Не знаю, до чего я дойду, став на путь подобных обобщений. А я иду по этому пути уже целый месяц, сэр! Кто знает, может быть, и впрямь чудовищный идиот Никольсон достоин уважения? Может быть, именно его идеалы представляют реальную ценность?.. И столь же священны, как наши? Такие же, как и наши? Возможно, бессмыслица его миражей проистекает из того же источника, рождена тем же строем вещей, какой сфабриковал и те стимулы, во имя которых мы с вами бьемся? Мистическая сфера клокочущих страстей, взывающих к действию!.. А вдруг, сэр, отсюда-то и «результат», и полковник Никольсон лишь самое яркое его проявление, некое отвлеченное воплощение действия во имя действия!

— Расскажите мне по порядку, чем закончилось действие, — своим поставленным голосом перебил Вардена полковник Гриин. — Вне действия ничто не имеет значения

— Ничто не существует вне действия, сэр!.. Если бы вы видели глаза Джойса, когда он вылез из своего укрытия... Он ведь не дрог

нул... Он произвел удар по всем положенным правилам, я тому свидетель. Ему всего лишь не хватило проницательности... Тот, другой, кинулся на него столь неистово, что оба они скатились по откосу к самой реке. Остановились они на кромке берега, едва не свалившись в воду. Невооруженному глазу показалось бы, что они совсем неподвижны. Но я смотрел в бинокль... Один подмял под себя другого. Тот, что в мундире, одержал верх над обнаженным, залитым кровью. Навалившись на Джойса, Никольсон свирепо душил его. Я видел их необыкновенно отчетливо. Джойс был распростерт с раскинутыми крестом руками как раз рядом с трупом Саито, в котором так и остался торчать кинжал. Только в это мгновение ребенок понял свою оплошность. Я убежден, сэр, что только тут он сообразил, как он заблуждался насчет полковника! Я все видел. Рука Джойса находилась совсем рядом с кинжалом. Он схватил его. Весь напрягся. Я различил, как заходили ходуном его мускулы. Мне показалось, что он преодолевает последние душевные сомнения. Но было уже слишком поздно. Силы его оставили. Он израсходовал себя целиком. Он не смог... А то и не захотел. Противник, душивший Джойса за горло, гипнотизировал его. Джойс выпустил кинжал. Полное поражение. Вам знакомо такое состояние, сэр, когда ото всего отрекаются? Он покорился свершившемуся. Однако губы его зашевелились — он что-то произнес. Никто не узнает, было ли то проклятьем или мольбой... А может быть, просто меланхолическим выражением разочарования и отчаяния... Джойс по природе не был бунтовщиком, сэр. Он всегда был почтителен со старшими по чину, во всяком случае, во внешнем проявлении. Бог ты мой! Шиарс и я с трудом добились, чтобы при разговоре с нами он не становился всякий раз навытяжку. Пари держу, сэр, что, испуская дух, он именовал эту скотину полковника сэром. Все зависело от Джойса. Действие было провалено.

Многие события свершились одновременно, многие действия, как вы их называете, сэр! Все они перепутались в моем сознании, но постепенно я их распутал и восстановил последовательность. Поезд совсем приблизился. Пыхтение локомотива нарастало с каждой минутой... И все же не могло заглушить рев этого одержимого

Никольсона, звавшего на помощь во весь свой мощный голос, привыкший командовать! А я был совершенно бессилен, сэр!.. Но на месте Джойса смог ли бы я или не я, а кто-то другой... возможно, Шиарс? Когда я подумал о нем, раздались новые вопли. На этот раз кричал Шиарс. Он наполнил своими воплями всю долину. Голос взбесившегося безумца, сэр! Отчетливо раздавалось лишь одно: «Коли его!» Шиарс понял ситуацию еще раньше, чем я, сэр!

Несколькими минутами позже я увидел в воде человека. Он плыл к вражескому берегу. Это был он, Шиарс. Ведь, он тоже исповедовал веру в действие — во что бы то ни стало действие! Акт безумия. Это утро свело нас всех с ума. У него не было ни малейшего шанса на успех. Ведь и я мог бы броситься вниз, но мне потребовалось бы не меньше двух часов, чтобы спуститься к реке с моего наблюдательного пункта.

У Шиарса не было ни малейшего шанса на успех. А он плыл, как одержимый,, яростно рассекая воду, забыв, что никак не достигнет берега скорее чем за пять-ш^сть минут. И в это время, сэр, поезд уже проходил через реку Квай по великолепному мосту, построенному руками наших братьев англичан! В это же время... в это самое время, я отлично помню, сэр, группа японских солдат, привлеченная воем, поднятым Никольсоном и Шиарсом, сбегала с откоса.

Они-то и встретили Шиарса, когда тот вылез из воды. Двумя ударами кинжала он уложил на месте двоих, я не упустил из поля зрения ни одной детали, сэр! Шиарс не хотел сдаться живым, но его оглушили ударом приклада по голове. Он упал. Джойс уже не двигался. Полковник встал на ноги. Солдаты перерезали провод. Нечего было и пытаться предпринять что-либо, сэр!

— Всегда остается нечто, что еще можно предпринять, — раздался голос полковника Гриина.

— Всегда остается нечто, что еще можно предпринять, сэр! Вот тогда-то и произошел взрыв. Поезд, который никто не подумал задержать, взлетел, наткнувшись на западню, подготовленную мною за мостом, как раз под моим наблюдательным пунктом. Все же хоть какая-то удача! А я уж и не помнил тогда об этом. Локомотив сошел с рельсов, увлекая за собой несколько вагонов в воду. Кое-кто утонул. Немало вооружения было испорчено, но урон нанесен

72