Вокруг света 1966-07, страница 64
trUti^Uui Рисунки M. КЛЯЧКО Окончание. Начало в № 5, 6. днако Берлах поднялся. После приступа он чувствовал себя лучше, впервые за долгое время ничего не болело. Маленькими, осторожными глотками он пил подогретое вино — есть не хотелось. Он не отказался от своей обычной прогулки через город и по Бунде-стеррассе; сначала он двигался как в полусне, но с каждым шагом по чистому воздуху чувствовал себя лучше. Вскоре он уже сидел в кабинете напротив Лютда, который не обратил внимания на состояние Берлаха — может быть, потому, что был слишком занят своей нечистой совестью. Лютц решился сейчас же информировать Берлаха о своем разговоре со Швенди, а не откладывать до вечера, и для этого принял холодную деловую позу и приосанился, как генерал на картине над его головой; он сообщил старику о происшедшем в молодцеватом телеграфном стиле. К его невероятному удивлению, комиссар не имел никаких возражений, он полагал, что. по-видимому, самое лучшее — подождать решения Федерального суда, а следствие сосредоточить в основном на жизни Шмида. Лютц был так поражен, что забыл о своей осанке и стал вдруг общительным и разговорчивым. — Разумеется, я навел справки о Гастмане, — сказал он, — и знаю о нем достаточно, чтобы быть уверенным, что он никоим образом не мог быть убийцей. — Конечно, — сказал старик. Лютц, который за это время получил кое-какую информацию из Биля, делал вид, что он очень хорошо осведомлен — Родился в Покау, в Саксонии, сын крупного торговца кожаными изделиями, сначала аргентинский подданный, посол Аргентины на Востоке — по-видимому, он эмигрировал в Южную Америку в молодости, потом принял французское подданство, совершил ряд продолжительных путешествий. Награжден орденом Почетного легиона, приобрел известность печатными трудами в области биологии. Примечательно, что он отказался от избрания во Французскую академию. Это вызывает мое уважение. — Интересная деталь, — сказал Берлах. — По поводу его двоих слуг мы еще наведем справки. Паспорта у них французские, но выглядят они уроженцами Эмменталя. Во время похорон он с их помощью позволил себе очень злую шутку. — Такова, кажется, его обычная манера шутить. — Наверное, он сердится из-за убитой собаки. Дело Шмида неприятно прежде всего для нас самих. Оно выставило нас в абсолютно ложном свете. Наше счастье, что я в дружеских отношениях с фон Швенди. Гастман — светский человек и пользуется полным доверием швейцарских предпринимателей. — Тогда все в порядке, — сказал Берлах. — Его личность — вне всяких подозрений. — Безусловно, — кивнул старик. СУДЬЯ62 |
