Вокруг света 1966-07, страница 71

много укорачивались по мере того, как солнце поднималось выше. Город был похож на белую раковину, втягивающую в себя свет, поглощающую его своими улочками, чтобы ночью вновь излить тысячами огней; он был похож на чудовище, в чреве которого постоянно рождались, страдали и умирали все новые и новые люди. Все лучезарнее становилось утро, нависая сверкающим щитом над звоном колоколов. Тшанц ожидал уже час. Беспокойно ходил он взад и вперед вдоль аллеи у кафедрального собора, иногда бросал взгляд на дикие лица портальных фигур, неподвижно взирающих на освещенную солнцем мостовую. Наконец двери открылись. Люди шли непрерывным потоком, но он тотчас различил в нем знакомый белый плащ. Анна подошла к нему. Она сказала, что рада его видеть, и подала ему руку. Они пошли вверх по Кесслергассе, смешавшись с толпой богомольцев, окруженные старыми и молодыми людьми. На глаза им попадались то профессор, то по-воскресному выряженная жена пекаря, то двое студентов и девушка, то группа чиновников, то учителя, все чистые, вымытые, все голодные, все довольные тем, что сегодня им удастся недурно поесть. Они добрались до площади Казино, пересекли ее и пошли вниз, к Марцили. На мосту они остановились.

— Фрейлейн Анна, — сказал Тшанц, — сегодня я арестую убийцу Ульриха.

— Вы знаете, кто он? — спросила она изумленно.

Он взглянул на нее. Она стояла перед ним тоненькая и бледная.

— Думаю, что знаю, — сказал он. — Если я захвачу его, будете ли вы для меня тем же, — он несколько замялся, — чем вы были для вашего покойного жениха?

Анна ответила не сразу. Она плотнее натянула на себя плащ, как будто ей было холодно. Легкий ветерок растрепал ее светлые волосы. Наконец она сказала:

— Буду.

Они пожали друг другу руки. Анна перешла на другой берег реки. Он смотрел ей вслед. Ее белый плащ мелькал среди березовых стволов, она то исчезала, то появлялась вновь среди гуляющих, потом, наконец, совсем исчезла из виду. Тогда он вернулся к вокзальной площади, на которой стояла его машина. Он поехал в Лигерц. Добрался он туда только в полдень, потому что ехал медленно, иногда останавливая машину и выходя покурить. В Ли-герце он затормозил возле станции, вылез из машины и стал подниматься в гору. Стояла тишина. Озеро казалось темно-голубым, земля между голыми виноградными лозами была рыхлой и бурой. Но Тшанц ничего не видел и ни о чем не думал. Он шел все выше, не останавливаясь и не оглядываясь.

В пяти шагах перед Тшанием стоял Гастман, а по обеим сторонам — его слуги, неподвижные и зловещие, как палачи.

еэ