Вокруг света 1966-12, страница 47

ДНИ ПАРТИЗАН

■крытом воздухе, не имея под рукой никаких хирургических инструментов.

— Мне пришлось быть не только хирургом, но и фармацевтом, — вмешался профессор. — Хотите попробовать изобретенное мной противогриппозное средство? — И он поднес нам по стакану сливовицы, настоянной на горных травах. — На себе испытывал. Бывало, промокнешь до нитки, зуб на зуб не попадает, ну, думаешь, не миновать простуды. А примешь это лекарство — все как рукой снимет.

Уже после ужина, подзадоренные партизанским напитком, старые друзья доктора подхватили его на могучие руки и стали «качать».

— Осторожнее! — не выдержали мы.

Ветераны смеялись:

— Мы тех, кто отличился в операции, всегда качали — по русскому обычаю. А он отличался не раз. Только пусть не зазнается. Слава — штука опасная, может вскружить голову.

— Пощадите, друзья, — отшучивался доктор, летая вверх и вниз, — ей-богу же, такой опасности нет.

Очень трогательной была эта дружеская партизанская «профилактика».

Часто, очень часто встречали мы потом бывших партизан среди директоров заводов, преподавателей университетов, заведующих клиник. Известный хирург профессор Стоянович был главным хирургом Народной армии. Руководитель школы здоровья в Любляне доктор Цвахте был партизаном, лотом долгие годы провел в фашистских концлагерях. Эти люди знают, что такое война. И завоевав мир и свободу с оружием в руках, они нередко и в мирной жизни обнаруживают смелость и бесстрашие, которыми отличались в партизанах.

Профессор Зимонич погиб от инфаркта в сравнительно молодом возрасте: ему не было еще и 55 лет. Он заведовал терапевтической клиникой. Перед смертью профессор пригласил в свой кабинет студентов, он делал так после каждого обхода.

— Дорогие друзья! — обратился Зимонич к студентам. — Мне осталось жить считанные часы, а может быть, минуты. Взгляните на электрокардиограмму. Видите — полная блокада сердца, нарушение ритма, человек умрет с минуты на минуту. Теперь посмотрите на самого больного и сравните внешние симптомы болезни с его кардиограммой.

Никто и никогда еще не присутствовал при

ч^ с «Пионерской правдой» делегациями юных читателей. Наши следопыты приехали сюда, чтобы совершить экскурсию по традиционному маршруту: по дорогам народно-освободительной борьбы югославского народа. Вот он внизу, край партизанских троп.

| Громадами небоскребов поднялся за мостами, оседлавшими Дунай, Новый Белград. У него приметы города-современника шестидесятых годов двадцатого века: <и дюралево-отластиковая архитектура, и бетонные проспекты, и масштаб — очень скоро в нем отпразднует новоселье двухсоттысячный житель.

Берега Адриатического моря, или, как его зовут югославы, Ядран-моря, прочно облюбовали

деятели киноискусства. В древнеримском цирке городка Пула, что на полуострове Истрия, в тринадцатый раз проходил этим летом национальный кинофестиваль. Руины ристалища превратились в зрительный зал на тринадцать тысяч мест.

И дальше, если ехать из Пулы на юг вдоль побережья, за виражами дороги вдруг возникнет то башня рыцарской крепости, то индейская деревня... Все это — декорации отснятых или готовящихся к съемке фильмов. Немного южнее Дубровника, около городка Будва, этим летом велись съемки третьего — после «Олеко Дундича» и «Проверено — мин нет!» — совместного советско-югославского фильма. Он будет называться «Попутного ветра «Синей птице» и расскажет о ребятах из разных