Вокруг света 1967-01, страница 71

направлялись в центральный зал, вот уже полвека служивший тихим прибежищем для чудаков-ученых. Оживление в музее Гимэ в такое неурочное время было столь же необычным, как и собравшееся здесь общество из представителей парижского высшего света, крупных дельцов, видных журналистов и знатоков искусства. Несколько дней назад каждый из них получил пригласительный билет с текстом: «Мсье такой-то приглашается на вечер индийских ритуальных танцев, который состоится в музее Гимэ». Далее следовали дата и время. Кое-кто из приглашенных счел это просто неумной мистификацией, рассчитанной на простаков, но большинство все же рискнуло приехать. Ряды кресел, расставленных в просторном зале музея, быстро заполнялись.

Огромная хрустальная люстра померкла. По залу поплыли волны ароматного светлого дыма от курящихся сандаловых палочек. Смолк гул голосов. В наступившую тишину тревожно и пронзительно врезались голоса невидимых музыкальных инструментов. Расшитый золотом занавес раздвинулся, и зрителям открылась статуя Будды, словно парящая над сценой в пене разноцветного шелка. Будто подчиняясь страстным стонам мелодии, шелк ожил: под ним, казалось, притаилась гигантская кобра, неслышно расправлявшая кольца. Из глубины сцены порывами налетали резкие звуки, срывая невесомую шелковую паутину, под которой, наконец, вырисовались очертания женской фигуры. С удивительной грацией она принялась исполнять замысловатый танец. Один за другим спадали легкие покровы, окутывавшие незнакомку. Наконец спало последнее, и перед зачарованными зрителями предстала смуглая стройная танцовщица. Жемчужные бусы, небольшие розетки на груди с ярко сверкавшими драгоценными камнями, узкий поясок из рядов золотых бус, тройные браслеты на запястьях и кольца с бубенчиками на щиколотках составляли весь ее наряд.

Ее танец совершенно не походил на что-либо известное в Париже. Вихревые повороты — и внезапная остановка, танцовщица замерла, словно каменное изваяние. И вот она начинает плавно извиваться, все сильнее, все неистовее. Мышцы напрягаются, руки мелькают с невероятной быстротой, подобно крыльям бьющейся в силках птицы. Женщина исчезает, уступая место танцующей змее, от которой исходит какая-то недобрая, гипнотизирующая сила. «Я был буквально потрясен, — вспоминал позднее один из очевидцев, — наблюдая это поразительное превращение женщины в змею». Эта иллюзия усиливается холодно горящими глазами, которые мечут молнии в затаивший дыхание зал.

На самой высокой ноте музыка обрывается, и танцовщица скрывается за статуей Будды. На смену ей выходит бородатый индус и с немыслимым акцентом принимается объяснять смысл танца, который называется «Черная жемчужина». Молодой рыбак влюблен в прекрасную, но злую принцессу. Он опускается в морскую пучину, в кровавой схватке убивает чудовище, израненный, возвращается на берег и протягивает принцессе черную жемчужину в надежде услышать от нее слова любви. Но бездушная искусительница, получив жемчужину, тотчас забывает о бедном юноше, который умирает от горя и ран у ее ног...

Вечер в музее Гимэ вылился в подлинный триумф никому ранее не известной танцовщицы. И на следующий день ее имя — на первых полосах газет,

окруженное восторженными комментариями, ожесточенными спорами и - Невероятными слухами.

Мата Хари — так называла себя танцовщица — родилась на Малабарском побережье Индии. Имя дал ей отец-брахман, на одном из индийских наречий оно значит «солнце». Ее четырнадцатилетняя мать умерла во время родоз, и девочка воспитывалась у жрецов знаменитого индийского храма Канда-Свами, которые готовили из нее исполнительниц/ храмовых религиозных танцев. К пятнадцати годам Мата Хари превратилась в настоящую читри-ни — «женщину-блеск», самую прекрасную из тех четырех категорий, на какие делит слабый пол индуистское вероучение. Но, увы, ее ожидало безрадостное будущее, ибо она с детства была посвящена жестокому и мстительному богу Шиве.

Однако судьбе было угодно распорядиться по-своему. Как-то ночью, когда она исполняла древний танец на базальтовых плитах перед входом в святилище, глубоко врезанное в недра огромной горы, ее увидел молодой английский офицер. Мата Хари покорила англичанина. С риском для жизни он тайком встречается с юной пленницей жрецов и уговаривает ее бежать из храма.

После всевозможных приключений влюбленные — а к этому времени Мата Хари тоже прониклась искренним чувством к своему спасителю — достигают Бомбея. Но и здесь они не могут считать себя в безопасности. Рано или поздно возмездие настигнет того, кто нарушил обет богу Шиве. Уехать в Англию, чтобы жить там париями, отвергнутыми обществом, значит сменить плен на добровольное изгнание. Офицер выходит в отставку, вместе с Мата Хари отправляется в Нидерландскую Индию и там женится на ней.

Но злой рок разрушает с таким трудом созданное счастье молодой четы. Сначала служанка дает смертельно ядовитые ягоды их единственному сыну, а немного спустя тропическая лихорадка уносит мужа Мата Хари. Оставшись одна, без всяких средств к существованию, юная вдова уступает настояниям соседа-плантатора. Новый брак с голландцем Маклеодом оказывается неудачным. Зверские побои, унижения — пьяница-муж превращает ее существование в настоящий ад. Под угрозой жизнь самой Мата Хари и родившейся от второго брака дочери. Она решает бежать. Маклеод догадывается о ее планах. Чтобы удержать жену, он тайно отправляет дочь к своим родственникам, а сам с еще большим неистовством истязает Мата Хари. Во время одного из затяжных запоев Маклеода Мата Хари покидает дом и пробирается в Батавию. Отсюда ее путь лежит в далекую Европу, где, как она слышала, можно быть свободным человеком, а не рабыней прихотей мужчины. Главное—устроиться на новом месте, добиться самостоятельности, а потом наверняка удастся вернуть и дочь. Ведь Франция — передовая страна, и власти помогут ей восстановить справедливость. Мата Хари попадает в Париж.

Действительность превзошпа самые смелые ожидания. Экзотическое прошлое, изумительная пластика и грациозность Мата Хари покоряют парижан. Она с блеском выступает в модных варьете и мюзик-холлах, .в аристократических салонах и на частных приемах в домах богачей. Благосклонности танцовщицы добиваются отпрыски родовитых семей Франции, политические деятели, миллионеры. Пресса поет дифирамбы таланту Мата Хари, захлебываясь от восторга, расписывает баснословно дорогие подарки, которые преподносят поклонники. В Нейи,

69