Вокруг света 1967-12, страница 15

— Ты принесешь свинью, — упрямо твердила гурумайни. — Не сделаешь, пеняй на себя. Твой ребенок умрет.

Дельпадия не хотел лишиться первенца и покорно принес в жертву свинью. С тех пор Идын поняла, как много она может сделать. Она может устранять несчастья и насылать их. А власть над счастьем и несчастьем — это власть над людьми. Сам старейшина деревни, перед тем как сесть на содор для совета, идет к Идын. Теперь она опытная гурумайни. У нее есть муж Буда и четверо детей. Две дочери и два сына. Старшая дочь потом, когда умрет Идын, тоже станет гурумайни. А сейчас она, как когда-то сама Идын, постигает тайны ремесла жрицы. Но Идын не собирается пока умирать. Ей едва за сорок. И в праздники и в будни, когда на нее нисходит вдохновение, гурумайни танцует свой магический танец, и каждый раз сквозь дым благовоний звучат вещие слова, непонятные и таинственные для других. Слова, которые может истолковать только она сама, ибо богиня обращается только к ней, к жрице из рода тигра...

Провожая меня, гурумайни спросила:

— Еще приедешь в гости?

— Если удастся — приеду.

— А там, где ты живешь, козы есть?

— Есть.

— Привезешь козу. Мы принесем ее в жертву Гангамадевота. — И, подумав, добавила: — И черную трубку привези.

Видимо, даже жрицы понимают необходимость технических новшеств для прогресса.

Посещение гадаба было заключительным этапом в моем путешествии по джунглям Ориссы. И кхон-дов, и бондо, и гадаба считали племенами со сложившимися патриархальными отношениями. Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что это не совсем так. Элементы древней организации — материнского рода оказывают еще свое влияние на обычаи и традиции этих племен. Матриархат не сходит с исторической сцены так быстро, как бы этого хотелось некоторым исследователям. Женщины бондо и гадаба хорошо помнят те времена, когда их свобода ничем не ограничивалась, когда они были полноправными членами своих племен. Буквально на глазах наших современников идет процесс перехода от матриархата к полному патриархату, и этот переход изобилует конфликтами, которые, казалось бы, давно должны были уйти в прошлое. Почему так получилось, это уже другой вопрос. Далекое прошлое сохранилось не только в мертвых камнях, обломках глиняной посуды, в старинных стрелах, саркофагах и пирамидах. Оно продолжает жить и в людях, мир которых еще не совсем понят и изучен нами. В Индии я открыла для себя целую страну живого прошлого. Это прошлое сохранилось потому, что те, кто еще не так давно правил Индией, не обращали ни малейшего внимания на жизнь малых племен, затерянных в джунглях. Я хорошо понимала, что это было только первое знакомство с неизвестной мне доселе жизнью, первые шаги по хранящей еще столько тайн земле. Но какой-то кусочек моей жизни навсегда остался там, среди пахнущих утренней свежестью джунглей, на синих вершинах гор, у горящих звездными ночами древних костров.

13