Вокруг света 1968-01, страница 64

шения традиционного уклада жизни и вообще всяческих неудобств, связанных с обилием иностранцев. Вожди прослышали, что после того, как крупнейшие туристские фирмы Запада обосновались на Таити, Гавайях, Бермудах, Маркизах, эти места превратились в центры проституции.

Самоанцы не спешили строить отели и разрабатывать маршруты для путешествующих иностранцев. Как были в Апиа две небольшие гостиницы «Агги-Грей» да «Казино», так и остались до наших дней.

Однако трудное экономическое положение, в котором оказались островитяне после недавнего урагана, вынудило правительство пересмотреть отношение к туризму. При мне началось строительство новой гостиницы поблизости от «Агги-Грей». Планируется построить еще один отель. В некоторых тихоокеанских изданиях все чаще встречаются рекламы, зазывающие туристов в Западное Самоа.

«ОХОТНИК ВЕРНУЛСЯ с холмов»

Самоанские власти обеспокоены проблемой: что показывать туристам? Чем их привлечь?

Не вызывает сомнений один объект — двухэтажный особняк Вайлима в пригороде Апиа. На юго-западном склоне горы Веа, на просторной поляне, окруженной тропическим лесом, стоит дом, в котором провел свои последние годы автор «Острова сокровищ» Роберт Льюис Стивенсон — Тузитала, как звали его самоанцы.

Стивенсон попал на Самоа отнюдь не в поисках приключений. Болезнь легких заставила писателя выбрать здешний мягкий климат. Вот и веранда, увитая плющом, где, расположившись прямо на полу, он писал книгу «Примечание к истории». В этом произведении Стивенсон рассказал о тяжелой судьбе самоанцев, угнетаемых немецкими колонизаторами. Он гневно обращается к германскому императору, требует прекратить бесчинства чиновников и оградить права самоанцев.

Книга Стивенсона была запрещена в Германии. На ее издателя власти наложили громадный штраф.

Мы ходим из комнаты в комнату. Последний ураган в январе 1966 года сильно разрушил верхнюю часть дома. Самоанцы старательно реставрируют комнаты, восстанавливают поваленные

62

ветром балки, перекрытия — Тузиталу любили на Самоа.

Стивенсон умер от чахотки 3 декабря 1894 года. Последние минуты своей жизни он провел в кресле-качалке перед камином, который сделан по образцу старого камина в его родном доме в Шотландии. Качалки давно уже нет, а камин, выложенный коричневыми изразцами, сохранился по сей день. Последний раз оглядываем эту комнату и выходим в яркий солнечный день. Медленно поднимаемся по скользкой тропинке на вершину горы Веа. Наш попутчик — самоанец, сторожащий виллу, рассказывает, что, когда Стивенсон умер, в горах Веа была запрещена охота на птиц, чье пение так любил писатель. А дорогу к могиле, которую проложили жители острова, назвали «Ала Лото Алофа» — «Дорога любящих сердец».

Вот надгробный камень. На нем полустертая надпись — заключительные строки из «Реквиема» Стивенсона:

Здесь он лежит, где он хотел

лежать;

Домой вернулся моряк, домой

вернулся он с моря.

И охотник вернулся с холмов.

Что же еще показать туристам? Может быть, Фатумеа?

В получасе езды от столицы находится подземное озеро Фатумеа, которое сообщается узким протоком с океаном. Вход в подземелье чернеет метрах в десяти от берега. Местные жители убеждены, что человек, который проберется в пещеру и, в полной темноте пронырнув через подземное озеро, выберется в океан, будет наделен божеством Тан-галоа необычайной силой.

ЖИВИ С МОРЕМ

Как-то добираясь на катере с острова Уполу на Савайи, мы заметили на горизонте темный предмет. Развернулись и минут через десять приблизились к перевернутой лодке, беспомощно качавшейся на крутой волне. Наш рулевой забагрил челнок. «Человека два было», — сказал он, оглядев лодку.

Мы молча смотрели на почерневшее от воды дерево, на почти оторванный балансир, и каждый думал: кто же были эти двое? Что с ними случилось? Рулевой пояснил: «Таким узлом балансир вяжут только на Тонга. Должно быть, оттуда лодка».

Вечером того же дня меня познакомили с полинезийцем Тема-наги — уроженцем острова Мау-пиги. Он рассказал, как однажды вместе с приятелем Натууа они отправились порыбачить в район соседнего островка на моторной лодке за барьерный риф. Погода стояла тихая, горизонт чист, на небе ни облачка. Заметив птиц, круживших метрах в трехстах, они направили туда лодку: птицы вьются обычно над косяками тунца. Натууа приготовил было спиннинг. Внезапно заглох мотор. Как они ни бились, завести старенький мотор не удалось. С юга потянул «свежак». Лодку стало захлестывать волной. Через четверть часа океан разыгрался не на шутку. Полил дождь. Валы перемахивали через лодку. Ры- • баки чувствовали, что их относит все дальше в океан. Уже потерялся из виду их остров. Очередная волна сорвала мотор. Теперь они остались и без руля. Приятели не захватили с собой никакого провианта, даже кокосовых орехов. Теманаги не помнит, сколько времени продолжался шторм. Видимо, оба от усталости потеряли на какое-то время сознание. Когда же они очнулись, океан присмирел. Лодка плавно переваливалась на отлогих волнах. Спиннинга уже не было: его, видимо, унесло во время шторма. На дне лодки валялся старый нож и кусок толстой лески. Их мучали жажда и голод. Смастерив из ножа с леской гарпун, они с трудом выловили какую-то рыбу.

На пятый день далеко в тумане прошло судно.

И больше за все время странствий они не встретили ни одной живой души. Питались рыбой, собирали и пили дождевую воду. Через сто двадцать дней Натууа умер. А еще через месяц лодку с ослабевшим Теманаги прибило к архипелагу Самоа, который находился за две тысячи километров от его родного острова Маупиги.

Слушая рассказ Теманаги, я вспомнил недавний случай с подростками с архипелага Тонга. Шестеро мальчишек отправились на лодке рыбачить. Потерпев крушение, они добрались до необитаемого островка Ата в полутораста километрах от их острова Еуа. Ребята провели на Ата четыреста пятьдесят дней. Пищей им служили кокосовые орехи, птицы, яйца черепах. Подростки