Вокруг света 1968-02, страница 22

А что она сложна, это я уже понял. Даже ходьбе — просто ходьбе надо было учиться, как учатся плавать! Как будто мы очутились в иной среде. Да так оно в общем и было: мы попали в другую среду — среду с уменьшенной силой тяжести.

Домой мы вернулись с непривычки совершенно усталыми, разбитыми, все тело болело от ушибов.

...Перед рассветом следующего дня вступили в силу новые условия: вращение планеты вокруг оси резко замедлилось. Теперь один оборот занимал не 24 часа, а примерно 29 прежних земных суток. Атмосфера Земли исчезла...

ВЕЩИ ИЗМЕНИЛИ СВОЙ НРАВ...

Мы снова поднялись рано, чтобы не пропустить восхода Солнца. Ведь теперь это явление становилось довольно редким. Следующего восхода пришлось бы ожидать почти целый земной месяц.

Мы натянули скафандры. Из-за отсутствия воздуха выход на улицу и вход в дом превращались теперь в особые операции. Там, где раньше находилась дверь, была оборудована специальная шлюзовая камера...

Идти в скафандрах оказалось даже в какой-то мере легче, чем накануне. Эластичный комбинезон почти не стеснял движений, а тяжелые подошвы придавали устойчивость и ограничивали длину шагов.

Но все было хорошо, пока мы шли по дорожке. Однако едва мы ступили на гладкую гранитную плиту... Я попробовал сделать шаг — и не смог. Мои ботинки прилипли к плите!

—. Помоги! — крикнул я товарищу.

— Но я тоже прилип... Ага, все в порядке, надо только дернуть ногу посильней. Это все силы молекулярного сцепления, они в вакууме действуют очень активно.

Кое-как отдирая подошвы, мы добрели до забора. Новая неожиданность: калитка ни за что не хотела поворачиваться в петлях, хоть я и налегал на нее всей грудью.

— Оставь ее в покое, — посоветовал приятель, внимательно осмотрев калитку. — Там в петлях «сварился» металл.

.— Что-то не совсем понимаю... — пробормотал я.

— Не ты один, — на этот эффект серьезное внимание обратили всего несколько лет назад. Энергетические силы сцепления, объединяющие в единое целое атомы и молекулы любого твердого тела, естественно, действуют — на ничтожном расстоянии — и над поверхностью твердых тел. Поэтому, в частности, на поверхность металлов сразу же налипает тончайшая газовая «шуба» — слой молекул газов. Они-то и не дают сцепиться двум пластинкам твердых тел. Но у нас-то теперь воздуха нет...

— Это что ж, значит, теперь и сцепления в машинах «сварятся» и вообще механизмы забарахлят?..

— Да, это проблема, о которой недавно еще никто не задумывался. Как сделать так, чтобы обычные земные механизмы работали в лунных условиях нормально? Не знаю, я не специалист, но что в инженерии появится теперь новый раздел, какая-нибудь «теория надежности механизмов в лунных условиях», тут для меня сомнений нет.

Мы перепрыгнули через изгородь и поднялись в горы. Приближался восход Солнца. Над горизонтом возникли яркие жем-чужно-серые лучи, исходящие откуда-то из одной точки.

— Солнечная корона! — восторженно воскликнули мы.

Прошло еще несколько десятков минут, и вдруг вершины гор вспыхнули, как язычки свечей, только ярче, много ярче!

Но вокруг все еще была ночь. Сумерки отсутствовали. День наступил мгновенно, едва показался краешек солнечного диска. Весь окружающий пейзаж как бы распался надвое: слепящие участки, освещенные Солнцем, чередовались с непроницаемо черными тенями скал, холмов, даже мелких неровностей. Неистовый день и непроглядная ночь стояли рядом. И над всем лежало черное небо, осыпанное звездной пылью.

КАК МЫ НАШЛИ ДОРОГУ

На обратном пути мы заблудились. Было бы даже странно, если бы мы не заблудились. Близкий горизонт ограничивал видимость; необычная игра светотени меняла облик местности неузнаваемо.

Сообразив, что направление потеряно, мы стали искать дорогу, но скоро поняли, что ориен-

*

тироваться на местности, выглядящей столь непривычно, мы неспособны.

Мы сели, чтобы обсудить положение.

— Кажется, у меня был компас, — вспомнил я.

— Бесполезно, — покачал головой мой приятель. — На Земле... то есть на Луне, нет магнитного поля.

— Свяжемся с домом по коротковолновому радиопередатчику, — сказал я. -г- Очень просто.

— Да, если бы мы видели дом.

— То есть?

— Нет атмосферы, а значит, нет и слоя заряженных частиц в ней — ионосферы, которая, как зеркало, отбрасывала на Земле , короткие . радиоволны за горизонт. Наши передатчики теперь действуют только в пределах видимости.

— Ну, уж по звездам-то нам ничто не помешает сориентироваться. Где тут Полярная звезда?

— Не там ищешь. Впрочем, искать и не к чему. Раз Земля движется теперь, как Луна, то и ось ее вращения направлена в другую область неба. В район созвездия Дракона, если уж быть точным. Я мог бы его найти, но все равно созвездие — указатель не из лучших.

— Значит, что ж, никакого ориентира у нас нет? — упавшим голосом спросил я.

— Ты заметил, где вставало Солнце?

— Нет. А что?

— Жаль, ибо теперь мы уж точно остались без ориентиров. Я тоже не запомнил.

— А если бы запомнил?

— Мы бы сориентировались по Солнцу.

— Но ведь оно движется по небу так быстро... — начал было я и прикусил язык.

Это на прежней Земле Солнце двигалось быстро! Здесь же, чтобы добраться до зенита, ему потребовалось бы семь с половиной суток. Мы допустили оплошность, что не заметили, где оно всходило.

Только сейчас до меня дошла отчаянность нашего положения. Мы могли бродить сколько угодно, не находя дома! А кислород в скафандрах подходил к концу.

— Как глупо! — вырвалось у меня. — Хоть бы пистолет у нас был, выстрел бы услышали.

— В безвоздушной-то среде?!

— Ах да, верно. Постой! Ты читал Майн-Рида?

— Майн-Рид? При чем здесь

20