Юный Натуралист 1980-03, страница 9

строительные площадки начисто сводились большие пространства леса. В Усть-Илимске же вырубается ровно столько деревьев, сколько нужно, чтобы заложить фундамент.

Город не оттесняет вековую тайгу, а как бы вписывается в нее, органично сливается с ней. Прямо у подъездов только что возведенных зданий тянутся в вышину бронзовоствольные сосны и лиственницы, ели и пихты. Бережно сохраняются осинники. Их островки в конце сентября, когда мы здесь побывали, пылали багрянцем и пурпуром.

Особенно красив был осинник, покрывший склон Толстого мыса. Стояли погожие дни, насквозь просвеченные ярким солнцем. Над тайгой простиралось небо такой резкой голубизны, которую редко увидишь в средней полосе России. Голубой свет, казалось, струился с высот и оседал на деревьях, на крышах домов, на городских тротуарах, смешивался под волшебной кистью невидимого художни

ка с бронзовым отливом стволов, с подпалиной листвы.

Каждое утро, когда туман еще зыбко стлался над Ангарой, мы уходили в лес. В эти ранние часы он уже был подернут сверкающим инеем. По мере того как всходило солнце, иней таял, тяжелые серебристые капли, словно сережки, подвешенные к сосновым иглам, обрывались вниз, били по листьям кустарников, срывая с них тоже капли росы. И тогда в кустарнике словно бы шелестел маленький игрушечный дождик.

Тайга красива и величественна во все времена года. Но в такую вот ясную осеннюю пору, наверное, особенно. Могучие деревья, обступающие вас со всех сторон, стоят задумчиво и молчаливо. Высоко в кронах тихо попискивают невидимые птахи. Вдруг раздается дробный постук дятла. Словно кому-то телеграмму отбивает морзянкой о том, видимо, что скоро наступят холода, пронесутся метели, одевая тайгу в снега.