Вокруг света 1968-04, страница 17
серовато-плотное, деревья как будто ждали снега и теперь под егр покровом успокоились и стоят не шелохнувшись. Идешь и все ждешь, что вот за той сопкой откроется озеро, но его все нет, и идешь и вдыхаешь сухой морозный воздух, и, если бы не надо было возвращаться, казалось бы, шел так и шел... Слева шумит река, вдруг раздастся лай собаки — и снова тихо. Смотришь вокруг, и такое ощущение, будто этот покой был всегда и все'гда будет, и это ощущение покоя передается тебе и, оставшись один на один с природой, вдруг понимаешь, что не ты проходишь мимо деревьев, а они пропускают тебя... Впереди озеро. Маленьким пятнышком чернеет на берегу перевернутая, полузасыпанная снегом лодка. Следы лося уходят куда-то вдоль берега. День недолгий. Темнеет. Пора уходить. Назад идешь по протоптанной тобою тропинке и торопишься дойти и не растерять то, что вобрал в себя в эти недолгие, не часто случающиеся в жизни городского жителя часы. Возвратившись из леса и зайдя к Олегу Измайловичу, я вдруг очень отчетливо осознал, что надо бы приехать сюда весной или летом, когда он выйдет в лес, на полА, и вместе с ним прошагать десятки километров, посмотреть, как цветут травы, возвращаются птицы, вместе с ним наблюдать «ход кольцевания волокнистый». Его присутствие приоткроет в природе что-то новое, тебе до сих пор незнакомое. Или в конце зимы, когда снега особенно много и олени выходят в открытые горные тундры, вместе с ним зарядить фотоаппараты и полететь на вертолете над полуостровом и фотографировать оленьи стада... Олег Измайлович давно занимается восстановлением поголовья оленей на Кольском полуострове. Тридцать семь лет назад он простым егерем приехал в Лапландский заповедник, сразу же включился в научную работу, написал несколько книг по заповеднику. Не имея высшего образования, защитил докторскую диссертацию. Дикий северный олень — очень важное промысловое животное. Раньше на полуострове оставалось всего сто диких оленей, а сегодня их пятнадцать тысяч... Сейчас, когда олени находятся под защитой, они беспрепятственно размножаются. Теперь Олег Измайлович должен найти метод, ограничивающий их прирост. ...Семенов-Тян-Шанский сидит на своем неизменном рабочем месте за столом и распечатывает большие пакеты. На одном из них читаю обратный адрес: Москва, Институт научной информации. Он выкладывает на стол стопки рефератов, и все так же, читая, вслух рассуждает: — Вот эти отправлю назад... не по теме... Хм... Волку прикрепили радиопередатчик и отправили гулять. Любопытно, — засмеялся он и посмотрел на меня. — Правда?.. Так... — Он быстро пробегает по страницам рефератов, рас кладывает их на две половины: «отправлю назад» и «оставлю»...— Так, так... Транспортировка воды птицам в пустыню. Радиомечение животных тоже жалко отправлять... Мне уже говорили, что Семенов-Тян-Шанский знает французский, немецкий, английский, финский... Олег Измайлович вдруг быстро и с укоризной глянул на меня, будто я отнял у него уйму времени, взял пачку фотографий и протянул мне, чтобы я тоже занялся делом, и снова ушел в работу. И я вдруг осознал — Ъттого он так сурово-замкнут за своим столом, что не это основное место его работы, что он отсиживает в комнате, выполняя необходимую и важную для каждого ученого часть дела, что он торопится к весне закончить эту работу, и что там, в лесу, в тундре, Олег Измайлович, верно, выглядит совсем другим человеком. Ведь он из породы землепроходцев — истинный внук своего знаменитого деда. Я недолго посидел, потом встал и сказал, что, к сожалению, завтра рано утром должен уехать и хочу проститься. Он обернулся и, как мне показалось, с удовольствием протянул руку. Утром в семь часов я встал, оделся и вышел. Вся база спала, и только в нашем доме два окна выбрасывали на улицу электрический свет... Кольский полуостров, Лапландский заповедник архангельской тайге есть T#J старый, но не забытый еще ъМшк по сей день промысел: ловля рыбы на отхожих озерах... Часто к таким озерам трудно идти, трудно заносить туда продукты, снасть, трудно в утлой долбленой лодчонке работать среди волн и ветра, а еще трудней знать вокруг себя неделями молчаливое таежное одиночество... Но отхожие озера есть, и люди идут к ним. И чем дальше такое озеро, чем трудней туда дорога, тем сильнее желание попасть к дальней воде. Зов отхожих озер тоже стал для меня привычкой. Такая привычка приводила к открытиям, и, пожалуй, именно открытия, как я понял, и были той причиной, которая до сих пор уводит рыбаков в тайгу... АНАТОЛИЙ ОНЕГОВ А Открытия были большими и малыми. К большим открытиям относились наблюдения над жизнью нового озера или удачные уловы. Малые открытия были, естественно, поскромней: то удавалось выловить совсем голубого окуня или найти белую лилию необыкновенной красоты, а то случайно подслушать песню дождя или рассказы вечернего огня... Каждый день в лесу завершает 15 |
