Вокруг света 1968-04, страница 77

Мы были земляки, я понял это сразу.

— Милая фрау... — начал я, но продолжать мне не пришлось.

Она обернулась и закричала:

— Дикерхен, иди сюда! К нам из Германии!

Вошел плотный пятидесятилетний мужчина в шортах и рубашке поло. При взгляде на его живот я вполне уверился, что по\учу долгожданное пиво.

Мы очень сердечно приветствовали друг друга, долго трясли руки. После первого долгого глотка холодного пенящегося напитка я рискнул, наконец, задать вопрос, который вертелся у меня на языке:

— Ради бога, скажите мне, какого черта вы пропадаете в этом забытом богом месте?

Оказалось, что все очень просто: Дикерхен скупал здесь алмазы. Его партнер сидел в Антверпене и прилетал сюда два раза в год, чтобы забрать маленькие камешки, которые фирма приобретала на месте за гроши через заброшенного в буш представителя, и привезти ему, в свою очередь, новые магнитофонные пленки, пластинки, консервы и все, что нужно для жизни. Компаньон, и я его целиком понимал, задерживался тут только на двадцать четыре часа. Фирма процветала. Прибыльная торговля необработанными алмазами принесла каждому из партнеров по нескольку миллионов долларов. Кроме того, европейский партнер покрывал все расходы своего терпеливо несшего тропическую вахту компаньона и каждый месяц платил ему утешительную премию, равную ежегодному доходу министерского советника ФРГ.

И все же для меня оставалось загадкой, почему эти супруги, которые могли безбедно существовать на проценты от своих капиталов, предпочитали богатеть и стариться в своей добровольной ссылке.

— Совершенно никуда нельзя выехать, — сказала мне блондинка, — повсюду в Европе девицы бегают за моим -мужем, а он так добросердечен.

И, повернувшись к мужу, крикнула:

— Дикерхен, иди сюда, не смотри на женщин: они ведь только охотятся за твоими деньгами.

Алмазный принц бросил последний взгляд на улицу и послушно подошел к нам. Бой принес еще пива. Певец на пластинке как раз осведомлялся, почему ©то на Рейне так прекрасно. Я поспешно распрощался. Мне скорее хотелось уехать от этой четы, которая, подобно каторжникам, была прикована к своему красивому домику и не покидала его — супруга опасалась смешливых черных девчонок, которые прогуливались под окнами, подкатываясь, по-видимо-му, к миллионам Дикерхена.

Я рассказал эту историю только для того, чтобы показать, насколько тягостной может быть жизнь супруги миллионера. Этот пример интересен и в другом отношении. Он демонстрирует неограниченные возможности обладателей состояний в исполнении самых необузданных и идиотских желаний.

Конечно, встречаются и безденежные оригиналы, но для коллекционера богатые экземпляры обладают гораздо большей привлекательностью. Их идеи гротескнее, ибо в осуществлении не встречают никаких преград; более того, дремлющий в мозгу какого-либо человека незаметный вывих проявляется только с приобретением третьего или четвертого миллиона.

Или с субъективной точки зрения: причуды бедных людей мы не замечаем. Мы их часто даже не видим. Мы считаем обычной жадностью то, что на самом деле является формой гениального использования малейшей возможности для экономии. Возьмем пример: некий владелец малолитражки Мюллер каждое утро ищет, где (бы поставить свою малютку. Ему не хочется ставить машину напротив своей работы, потому что там постовой взимает за это деньги, не обращая 'внимания, занимает ли эта машина шесть, восемь или — как в случае с машиной Мюллера — только два квадратных метра поверхности. Поэтому Мюллер каждое утро выискивает в цепочке машин вдоль мостовой щель, в которой не поместилась бы обычная машина, но которая достаточна для его экипажа-лилипута. Этот метод отнимает некоторое количество времени, но не денег. А коллеги Мюллера считают его образ действий жадностью и его самого зовут скопидомом.

Совсем другое дело мультимиллионер Мюллер, который кружит каждое утро на своем шестицилиндровом «бентли» по городу и выискивает колонку на площадке для машин, которую кто-нибудь покинул раньше времени и где, следовательно, можно некоторое время парковаться бесплатно. Иногда ему везет, и он находит такую колонку за четверть часа. Иногда это длится значительно дольше. Случается — редко, но случается, — когда миллионер Мюллер находит часы с испорченным механизмом, где «бентли» может стоять сколько угодно без денег. Для миллионера Мюллера наступают тогда минуты блаженства. Его знакомые понимающе посмеиваются. «Мюллер опять рационализирует», — говорят они и подсчитывают, сколько горючего израсходовал лимузин, прежде чем сэкономить на стоянке.

Если первый случай можно оставить во мраке анонимности, то во втором случае речь идет о реальном