Вокруг света 1968-04, страница 79
М БЕЛЕНЬКИЙ ИНЖЕНЕР Нзерекоре — это, в сущности, влажные дебри плюс резкие контрасты и сплошные чудеса. (Из книги польского путешественника А. ФИДЛЕРА «Гвинея») Вегодня в полдень Борис потерял сознание. (Хотел было сказать «упал в обморок», но есть в этом что-то от барышни.) Да, потерял сознание — закружилась голова от нехватки кисло- Хотя утром проснулся бодрый, привычно вскинул ноги и крутанулся на спине к выходу из-под москитной сетки. Спальный агрегат был его собственной конструкции — до этого он видел в Гвинее только сетки, конусом свисающие сверху и ограничивавшие пространство. А попав в Нзерекоре и получив отдельный дом, он приспособил легкую деревянную раму, натянул на нее марлю и отныне покоился на дне полупрозрачного куба. Как диковина в музее под колпаком. — Привет, Гриня! Подъем начинался с ритуального приветствия паучку Грише — хороший такой, работящий паучок, не давал комарам спуску, если тем случалось исхитриться и пробить Борисову защитную систему. — Бонжур, Мориба! — Здрасе, патрон. Бой уже жарил на плитке яичницу, как всегда по утрам — с тех пор, как Светка уехала сдавать экзамены в Москву, да так. и застряла дома, — и выкладывал наличный запас русских слов: — Плюй (в смысле «дождь») — нет хорошо (в смысле «плохо»). Борис хотел было философски заметить, что против природы не пойдешь: сезон дождей, мол, но его французский тоже не был столь богат, чтобы его имело смысл транжирить до начала работы. Борис зачиркал вилкой по сковородке, цепляя куски яичницы. Встал. На ходу разорвал пополам — «обезьяньим» способом — банан и стал натягивать влажную рубашку. Банан был «королевский», маленький, но пресладкий, таких даже в Конакри не поешь, о Москве не говорю. Они настолько нежные, что их никуда нельзя везти. Быстро, не прикрываясь, пересек двор с двумя лимонными деревьями («Закуска, брат, прямо под окном растет», — писал он в Москву приятелю, знавшему толк в коньяках) и залез в «газик». Тот недовольно фыркнул заводясь — приходится вот покидать навес и мчаться под дождь. Хотя где сейчас не дождь? Влажность процентов 90 — такая же, как в бане... Земля была, несмотря на дождь, твердая и красная — латерит. Так что замощена в Нзерекоре всего Фото Н. КУЛАКОВА и автора лишь одна улица, центральная. Ее обрамляли одноэтажные цементные дома торговцев — тех, что носили официальный титул коммерсантов, три здания школы, дом аптекаря и зал собраний. Под навесом каждой лавки подмастерья в шортах стрекотали на бабушкиных «зингерах». Когда Борис равнялся с ними, они по очереди поднимали голову и с африканской приветливостью улыбались. Крепкие дома уводили дорогу налево к травяной площади с обелиском и резиденцией губернатора, представителя центральной власти. Борис же свернул направо мимо хижин, крытых высушенной слоновой травой, — город Нзерекоре состоял в основном из них, несмотря на громкое свое наименование «центр провинции Лесная Гвинея». И тут, на окраине, на фоне сплошного частокола кустарника и фиолетовых стволов деревьев-великанов, выплыл ослепительно белый завод. Он казался здесь нереальным своими вытянутыми цехами на залитой бетоном территории. Строения стояли свободно, похожие на самолеты: как для летающих машин, для зданий была найдена оптимальная, а поэтому самая красивая форма. Ими можно было бы любоваться, но Борис смотрел озабоченно, включаясь в знакомый и каждый раз неожиданный круговорот работы. В конторке его ждали. И хотя Борис назначил себе с утра съездить на базу сорок третьего километра, надо было уладить еще утренние дела, Белая ладонь по очереди жмет черные руки. — Инженер, заедает пилу у «Реннепонта»... — Инженер, куда складывать пластик для лесо-цеха?.. — Инженер, надо посмотреть давление в емкости... — Инженер, вы собирались... Только в девять, когда солнце, слепое из-за густых дождевых облаков, выпарило часть воды и та, поднимаясь от земли, превратилась в одно влажное месиво, только в девять Борис в прилипшей рубашке повел «газик» на сорок третий километр, в лес. Деревья в бороде лиан неохотно пропускали дорогу, угрожая ей кустарником: если один сезон не ездить, дорога зарастет. До Африки Борис считал вы- ЕСЛИ ПАРНИ ВСЕГО МИРА... 77 |
