Вокруг света 1968-09, страница 67

ных ударов, которые могла бы нам нанести страна, втянутая нами в войну.

Севилла посмотрел на него.

— Даже если вам недостает свидетельства Фа и Би, разве вы не могли бы сообщить президенту о своих подозрениях относительно роли, которую их заставили сыграть?

— Мы это сделали.

— И о покушении на Фа и Би, поскольку оно подкрепляет ваши подозрения.

— Мы это сделаем. Но это не будет для него очень полезным. В политике подозрение еще не оружие. На президента оказывают сейчас чудовищное давление. И у него нет ничего, что он мог бы со своей стороны противопоставить. Даже общественного мнения. Вы знаете результаты последнего опроса?

— Нет.

— О них сообщили вчера вечером по телевидению. Пятьдесят восемь процентов американцев приемлют идею «большой войны» в Азии.

— Это чудовищно.

Адаме снова кисло улыбнулся.

— Нет недостатка в кандидатах в трупы.

— Я хотел бы задать вам один вопрос, — сказал Севилла, внимательно глядя на Адамса своими темными глазами. — Все ли люди, работающие у вас, разделяют ваше мнение о том, что происходит и готовится?

Было видно, что Адаме колеблется.

— Все обстоит далеко не так. У нас есть две тенденции даже на самом высоком уровне. И одна из этих тенденций близка позиции В.

— Не исключено, таким образом, что В постоянно информировали обо всем касавшемся Фа и Би люди из вашего окружения?

— К сожалению, это не исключено, — сказал Адаме, опуская глаза.

Через мгновение он поднял взгляд, посмотрел на маленькую гавань и на пловцов, которые вылезали на берег, закончив свою работу.

— Ну что же, — сказал он. — Во всяком случае, как бы то ни было, теперь все кончено.

Севилла посмотрел на него. У Адамса был усталый, поникший вид, и одновременно чувствовалось, что им овладевает какое-то странное успокоение. На земле остались считанные мирные дни, но по крайней мере он, Адаме, может заключить свой личный маленький мир с В. Два дельфина, два человека — это не в счет, — разбитые чашки и блюдца в маленькой ссоре двух агентов. В выиграл, и теперь, поскольку В выигрывал, Адаме мог спокойно присоединиться к мнению большинства. Укрыться за спиной шефов. С абсолютно чистой совестью.

— Должен ли я вызвать полицию? — сказал Севилла, нарушив молчание.

— Ни в коем случае, — поторопился ответить Адаме. — Исчезновение Фа и Би должно остаться в тайне. — Он добавил: — К тому же я уже связался с полицией и объяснил причины ночной перестрелки: мы обнаружили отряд кубинских диверсантов, пытавшихся пробраться к берегам Флориды, и мы разделались с ними. — И поскольку Севилла молчал, он продолжал: — Очевидно, это помешает вам получить страховую премию за «Кариби». Но я думаю, что наше агентство сможет возместить все убытки.

Севилла заносчиво посмотрел на него.

— Я не прошу ничего.

— Как всегда, донкихотствуете, Севилла.

И на молчание Севиллы добавил:

— Я сделаю несколько снимков мертвых дельфинов и покину вас. Хотите ли вы сохранить оружие?

— Как вам угодно.

— Оставьте его у себя хотя бы на время. Но, как мне кажется, опасность вам уже не грозит.

— Вы собираетесь снять заградительную охрану?

— Конечно, на мой взгляд, в ней теперь нет необходимости. — И секунду спустя добавил: —

Имей я ваш остров и ваши деньги, знаете, что бы я сделал? Я построил бы себе противоатомное убежище, прямо здесь, среди скал. Что бы ни случилось, у вас будут большие шансы выжить.

Севилла взглянул на него: какой цинизм! И как это естественно для Адамса! Сто, сто пятьдесят миллионов американцев подохнут в самых диких условиях, а я, несмотря ни на что, я выживу. Потому что у меня есть деньги. А значит есть и право делать все, что угодно, с моими деньгами — например, употребить их на то, чтобы спасти свою шкуру во всеобщей бойне. И главное, вся Америка меня одобрит: во имя прав личности и свободы предпринимательства...

Из остатка поленьев, лежавших в гостиной, Питер сложил костер на другом конце острова, куда никто никогда не ходил, так как там не было ничего, кроме острых камней и скал, где вода в непогоду бурлила, забрасывая в трещины и впадины хлопья белой грязной пены, похожей на комки хлопка-сырца. Пришлось сделать несколько рейсов с железной тачкой, чтобы привезти останки дельфинов и уложить их на поленья. Прежде чем разжечь огонь, Севилла, бледный, со сжатыми зубами, вылил туда две канистры бензина. Затем он взял в вытянутую руку длинную, зажженную с одного конца сосновую ветку, поднес ее к поленьям и тотчас отбросил. Пламя с чудовищным грохотом взвилось до высоты одноэтажного дома, раздались треск и шипение сала, горящие комки которого отлетали на несколько метров от костра. Питер и Севилла инстинктивно попятились, от костра повалил поток густого черного клубящегося дыма, вспыхивавшего маслянистыми синими пятнами, и, хотя они оба стояли с наветренной стороны, легкие наполнились отвратительным запахом паленого мяса и жира. Севилла видел, как Питер посмотрел на него и открыл рот, но он не расслышал ни звука.

Севилла закрыл глаза. Время резко отступило назад. Капитан

б «Вокруг света» №9

65