Вокруг света 1968-10, страница 25

Вырванные из привычного коллектива, подавленные отступлением Красной Армии и оккупацией, Зти семнадцатилетние школьники, оглушаемые потоком лжи и клеветы, могли стать жертвой фашистской пропаганды. И старый учитель хотел сплотить их снова, вдохнуть в них веру в победу, зажечь в них стремление к борьбе.

...Я положил портфель на стол и обратился к моим ученикам:

— Зовут меня Сергей Сергеевич Нестеров. Я ваш новый учитель литературы. В трудное время приходится мне поздравлять вас с началом вашего последнего учебного года. Но я убежден, что никакие испытания, никакие жертвы не сломили в вас веры в неизбежную победу правого дела. Без этой веры трудно нам будет жить, друзья мои. Я рад, что судьба свела меня с вами, и сделаю все, чтобы завоевать ваше доверие. Вот и все, что я хотел сказать при первом знакомстве.

А теперь давайте начнем заниматься.

Все шло как будто так, как надо, но вместе с тем я чувствовал, что в классе стоит напряженная, тревожная тишина. Что-то должно было произойти. Стараясь сохранить невозмутимый вид, я открыл журнал, чтобы сделать перекличку, но в этот момент поднялся невысокий парнишка с круглым приветливым лицом. Он прошел между столов и стал рядом со мной.

— Друзья, товарищи!.. — тихо сказал он. — Мы потеряли лучших наших товарищей, отдавших свои жизни в борьбе с гитлеровскими оккупантами: Васю Караджи, Ваню Красноухова, Зину Воробьеву. Пять дней назад фашистские палачи расстреляли Валентину Хайт. От имени комсомольской организации школы предлагаю почтить их память вставанием.

Все встали. Встал с ними и я. Медленно текли секунды... Передо мной стояла не склонив

шая головы перед ненавистным врагом советская молодежь. Двадцать три комсомольца. Они стояли рядом, плечом к плечу. Ничто не могло поколебать их убеждений, их идеалов, их веры в незыблемость Советской власти, их юношеской дружбы.

Женя Коршунов, это он стоял рядом со мной, поднял к плечу сжатый кулак — всем был понятен и дорог этот символ борьбы и единства.

— Кровь за кровь, смерть за смерть!

И еще двадцать два кулака поднялись в едином порыве.

— Кровь за кровь, смерть за смерть!

Волнение душило меня. Комок сжал горло, но я пересилил себя, открыл журнал:

— Карабыкола Надя.

— Здесь.

— Подольский Николай.

— Здесь...

Потом мы увлеченно и обстоятельно разбирали с учениками поход Наполеона на Россию. Право, не знаю, насколько это было по Толстому. Слишком уж много напрашивалось соблазнительных параллелей. Но по тому, как блестели глаза учеников, я видел, что основное они усвоили хорошо: никогда Россия не была и не будет покорена иноземными захватчиками. Закончил я урок словами Александра Невского: «Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет!» Успех первого урока превзошел самые смелые ожидания. Оказалось, что есть во мне педагогическая жилка!

* * *

К вечеру этого же дня на квартиру Скальпеля пришли братья Коршуновы. Они долго вели вежливый разговор о погоде, о городских новостях, пока, наконец, Скальпель не прикрикнул на них:

— Ну, нечего кота за хвост тянуть! Говорите, зачем пришли?

Ребята переглянулись.

— Сергей Сергеевич, вы нас, конечно, извините, но мы ведь сразу поняли, что никакой вы не преподаватель.

— Это по каким таким приметам? — покосился на меня Скальпель.

— Михаил Семенович, ведь мы-то «Войну и мир» Толстого читали.

Скальпель ухмыльнулся.

23