Вокруг света 1968-10, страница 70

лючей проволоки и всматривался в сизую, дымящуюся на горизонте пустыню. Вдруг Хамиду показалось, что там, далеко на юге, виднеются горы. И чем больше он всматривался, тем больше убеждался, что это не мираж, что это действительно горы. За ними должно быть море. Он глядел в манящую даль, его охватывало волнение.

— Туда хочется? — вдруг услышал он сзади тихий голос.

Ас-Салех не обернулся. Человек, который угадывает мысли, может быть опасным человеком. Хамид продолжал стоять и смотреть через колючую проволоку, • пытаясь представить, кто бы это мог быть.

— За пять ночей можно дойти до жилья, — прошептал тот снова. — Только днем негде спрятаться. С вертолета видно на десяток миль вокруг.

Ас-Салех медленно побрел вдоль заграждения. Отойдя немного, он повернул обратно и теперь увидел незнакомца. Был тот невысок, худощав, в изношенных брюках и рубашке цвета хаки. Голова повязана платком, как у горцев, лицо наполовину закрыто. Незнакомец неторопливым движением сдвинул назад платок и открыл розовый рубец, тянувшийся от подбородка к уху. Такую рану мог нанести только нож. Шрам кривил подбородок, отчего лицо казалось слегка перекошенным.

— Да, я хочу туда! — тихо ответил Хамид незнакомцу. — Человек повернулся и пошел впереди ас-Салеха. Это был он — тот, о котором ему говорил Абдель Ва-хид, сомневаться не приходилось.— Мне вас рекомендовал один знакомый. Хаваги пронюхали о восстании.

— Знаю. В полночь после луны буду ждать у северного навеса. — И человек со шрамом неторопливой походкой стал удаляться от проволоки.

Ас-Салех с трудом дождался' захода луны. На дальней вышке вспыхнул прожектор, он словно мечом распорол темноту и синеватым лезвием пополз по серебристому песку, по колючей проволоке, по черным асфальтовым дорожкам. И так же неожиданно погас, погрузив все вокруг в еще больший мрак. Хамид стоял как слепой, настолько черно все было в глазах.

— Наконец-то! — услышал он шепот возле себя. — Пошли, я тебя жду.

Ас-Салех различил фигуру человека, прижавшегося к железобетонному столбу. Он пошел вперед,

и Хамид заспешил, боясь потерять его в темноте. Снова вспыхнул прожектор и как в первый раз зачертил лучом по лагерю.

— Проклятье на их шелудивую голову! — выругался вполголоса спутник Хамида, падая ничком на землю.

Ас-Салех растянулся рядом, вжимаясь в сухую теплоту песка. Голубоватое лезвие проползло в нескольких метрах от них и замерло на колючей проволоке.

— Быстрее, быстрее, — прошептал незнакомец, — сейчас снова вспыхнет! — Он вскочил на ноги и побежал к колючей проволоке, туда, где только что погас луч прожектора. Хамид, не раздумывая, бросился следом. Возле заграждения они упали на песок и поползли. Сторожевая вышка была совсем рядом, в каких-то десяти шагах.

— Лежите тихо! — приказал кто-то рядом, и ас-Салех разглядел еще двух человек.

Они лежали у края асфальтовой дорожки, в том месте часть асфальта была разворочена и служила им укрытием. Хамиду сделалось страшно, когда он услышал шуршание песка. Их могли заметить с вышки каждую секунду. Она была так близко, что слышался даже запах сигареты, которую курил часовой. Вспыхнул прожектор, и над головами протянулось синее лезвие луча. Только сейчас Хамид по-настоящему оценил хитрость этих людей. Он уже понял, что они делали подкоп под проволочным заграждением. Лучшее место трудно было найти. Для прожектора это была мертвая зона, а вывороченные куски асфальта укрывали людей. Побег под самым носом у часового!

— Теперь вы двое покопайте, — услышал Хамид шепот.

Хамид лихорадочно заработал руками. Песок легко поддавался. Он нагреб под себя целую гору песка, лежать стало неудобно, и он принялся разгребать его по сторонам. Как ни легко было копать, а вскоре ас-Салех почувствовал сильную усталость: сказался голод и изнурительная жара последних дней.

Кто-то тронул Хамида за ногу, и он отполз в сторону, давая другому место у ямы.

Несколько раз прожектор прижимал их к земле, пока они, наконец, не прокопали проход под вторым рядом проволочного заграждения. Теперь можно было свободно проползти по одному, не задевая проволоки.

— Послушай, что я тебе скажу, — приблизил к Хамиду свое лицо человек со шрамом. Он помолчал несколько секунд. — Нас четверо, один из нас должен дойти! Должен! Понимаешь? Мы пойдем в разные стороны, потому что никто не знает дороги. Шансы у всех равные. С нами готовился еще один человек, но он вчера умер. И мы решили, что пойдешь ты. Если дойдешь, то в Адене, на улице Акабу, в доме четырнадцать, спросишь Али Абсейна. Передашь ему следующие слова: «Вода бежит с гор, не останавливайте ее!» Запомни! Тебе идти первому.

Ас-Салех тронул его за руку:

— Ты не доверяешь мне? О какой воде ты говоришь?

— Это пароль, который нес связной с гор. Его взял капитан Хар-рис, с тех пор мы его не видели. Никто из нас не знает, что означают эти слова, но связной говорил, что это очень, очень важно. Поэтому мы и решили рискнуть. Говорят, отсюда еще никто не убегал. Иди! Больше ждать нельзя! — Он пожал руку Хамиду выше локтя. — Зарывайся днем в песок, иначе с вертолета заметят. Да поможет тебе аллах! Может, свидимся!

— Шалла! Если будет угодно аллаху! — ответил Хамид.

Он ящерицей юркнул в прокопанную ложбинку и исчез в темноте. В это время вспыхнул прожектор, пошарил по лагерю и погас. Ас-Салех поднялся на ноги и побежал по асфальтовой дорожке, ведущей к железным воротам и казарме. Вдоль дорожки почти до самых ворот тянулись два ряда проволоки, образуя коридор. Метрах в тридцати от ;ворот заграждение заканчивалось, открывая путь в пустыню. Хамид был на свободе. Сзади опять блеснул луч прожектора, но теперь он уже был ему не страшен. Хамид шел, окруженный ночью. Звезды равнодушно подмигивали, повиснув яркими шарами над головой счастливого человека. Одну из них, самую крупную, окруженную острыми иголками, он выбрал себе ориентиром и зашагал ей навстречу.

Вдруг, раскалывая тишину, сзади рыкнул автомат. Блеснул и заметался по лагерю голубой луч. Вот уже два автомата залились протяжным долгим треском. Взлетела в воздух и лопнула ракета, осветив все вокруг зеленоватым светом. За ней другая, третья... И тут Хамид увидел, как три фигурки, пригнувшись, бежали по пустыне. Одна из них, словно

68