Вокруг света 1968-10, страница 73

— «Лучше «тхий забор, да свой».

В тот раз случилось невероятное: комиссар его отпустил. Хамид до сих пор не может понять причины такого великодушия.

— А что*. если комиссар был прав, и наша борьба действительно бесполезна? — прошептал Хамид. — Значит, и смерть ребят под пулеметом была бессмысленной, никому не нужной? Врете, комиссар! Это было ненапрасным! С гор побежит вода! — выкрикнул он и замер, пораженный: он нашел, нашел объяснение таинственным словам! Пароль означает начало восстания!

Он собрался с силами и поднялся на ноги. Но, пройдя не больше четырех миль, снова упал на песок...

На рассвете его слуха стали достигать какие-то таинственные звуки, напоминавшие то шуршание моря но мелкой гальке, то шум проносившегося рядом грузовика.

Что-то холодное скользнуло по голой руке. Хамид приоткрыл глаза и тут же в ужасе затаил дыхание: по его руке медленно переползала серая змея. Она приблизилась к лицу и остановилась, уложив холодный хвост на сгиб локтя. Серая вытянутая головка чуть приподнялась и уставилась маленькими черными глазками-бусинками в полуприкрытые веками глаза человека. Хамид хорошо знал, что это за змея: «зиппи». Если он шевельнется, «зиппи» бросится на него, и через сорок минут он будет корчиться в смертельных судорогах. Сердце отстукивало секунды, и Хамид слышал его стук. Но когда прошел первый страх, он смог подумать и о другом — в этой змее была его жизнь. Если он перехитрит «зиппи», то выберется из этой пустыни.

Змея покачивала головкой из стороны в сторону, будто раздумывая: живой человек или уже мертвый. Она смотрела на него своими гипнотизирующими глазами, а Хамид еле сдерживал себя, чтобы не схватить ее. Голос разума оказался сильнее голода: он заставил лежать без движений и сдерживать дыхание. Змея опустила на песок голову и медленно сползала, едва не касаясь лба Хамида. Она проползла возле другой руюи и где-то рядом за его спиной настороженно замерла. Больше ас-Салех не мог выдержать, он рванулся в сторону и, перекатываясь, отскочил от змеи на безопасное расстояние. Он поднялся на ноги, голова закружилась,

земля ходила под ногами, но Хамид устоял. «Зиппи» вскинула голову, и ее тонкий черный язык замигал, словно локатор. Хамид шагнул к ней. Он протянул вперед левую руку и стал быстро шевелить пальцами. Это был прием, которым мальчишки в детстве обманывали «зиппи». Она потянулась к руке, поднявшись столбиком сантиметров на сорок. Хамид резким движением схватил змею правой рукой, так что ее голова оказалась чуть выше кулака. От резкого движения Хамид не устоял на ногах и упал на песок, но не выпустил змею. Она извивалась, билась всем телом, но он крепко держал ее в кулаке. Дальше все было проще, он проделывал эту операцию в детстве десятки раз. Хамид встал на колени и протянул змее подол рубахи. Та вцепилась в ткань с наслаждением и злостью, брызнув ядом. Ас-Салех изо всех сил рванул рубаху и вырвал ядовитый зуб. Теперь «зиппи» была безопасна, как ящерица. В бессильной ярости змея открывала и закрывала рот. Хамид взял ее двумя пальцами за голову и перекусил хребет.

Акабу дом четырнадцать — одноэтажный, С ПЛОСКОЙ ЕрЫШвЙ, Ш серого, унылого камнж Ой ничем; не выделялся среди других домов, таких же серых и однообразных. Вход в него закрывала домотканая занавеска. Откинув ее, Хамид переступил порог и очутился в полутемной каморке, куда свет проникал через маленькое квадратное отверстие в стене.

— Салам аллейкум! — проговорил оя, еще не видя никого.

Дорога была совсем рядом. Он увидел ее, когда из ущелья выкатил груженный тюками шерсти «форд». Шофер помог залезть наверх.

— Туда никто не заглянет, — пояснил он, догадываясь, что неожиданному попутчику вовсе нет необходимости встречаться с патрулем.

Грузовик обогнул мрачную голую гору, вершину которой уже обласкало солнце, и спустя полчаса въехал в окрестности Адена.

— Бурдуган! Бурдуган! — предлагал торговец апельсины, толкая перед собой тележку с оранжевой горой.

— Сабара! Сабара! — вторил ему продавец плодов кактуса.

Хамид забеспокоился, он не мог постучать шоферу, а судя по шуму, они проезжали где-то рядом со старым базэром. Но шофер сам остановил машину. Он загнал ее в узкую улочку, где было безопасно, и выключил мотор.

— Я мог бы тебя подвезти, «о мне нужно сделать еще два рейса до жары, — извинился он перед Хамидом.

— Шукран, ахуа! — склонил ас-Салех голову перед шофером.— Спасибо, брат. Ты сделал большое дело! Моя жизнь — песчинка в Руб-эль-Хали.

Вскоре Хамид отыскал на улице

— Мир тебе, добрый человек! — ответили ему из угла. — Проходи. Гость приносит в дом радость.

— Могу я видеть Али Абсейна?

— Зачем тебе он? — В голосе хозяина прозвучали тревожные нотки.

— Вода бежит с гор, раис, — сказал Хамид, называя хозяина уважительно «раисом».

Человек мгновенно оказался на ногах и вплотную приблизился к гостю. Хамид разглядел его. Невысокого роста,, средних лет, с широкими, сросшимися на переносице бровями. Глубокие морщины на лбу и возле рта. Он взглянул на ас-Салеха острым, пронизывающим взглядом, в котором Хамид почувствовал и силу и властность.

— Ты кто? — понизив голос, спросил он.

— Хамид ас-Салех, сын Селима.

— Повтори, что ты сказал.

— Вода бежит с гор, не останавливайте ее! — произнес Хамид.

71