Вокруг света 1968-12, страница 29

ДШроЛоГ

f,

f

6 с Ю/Э9 tyCu-

e и со & о cctjHOsje e. i/tfoc kgcL AC

— Наверное, подснежники тоже имеют свое название, как и «купальница азиатская»?

Он виновато, настороженно и как-то грустно, не глядя на меня, тихо ответил*.

— Я понимаю, вы иронизируете...

Расставаясь на одной из улиц Братска, он неожиданно сказал:

— Вечером увидимся.

...Максим пригласил меня войти в дом и, глянув на меня сквозь большие роговые очки, сразу же приступил к делу, ради которого я приехал.

Потом я спросил у Максима о попутчике. Он рассмеялся и неожиданно обрадовался:

— Да это же Паша...

...Конец лета. Ветер приносит из тайги запах теплой и прелой земли — хвойный аромат, смешанный с запахами цветов, а на строительных площадках гудят машины и слышны голоса. Закладывается новый город, идет строительство дорог, из палаточного городка люди переезжают в каменные дома. В обеденный перерыв бригадир спешит к своему приятелю, начальнику СМУ:

— Да пойми же, Максим, мне мало одной палатки. Надо, чтобы было много цветов. Ведь это замечательно: на том месте, где трудно жили, будут расти цветы...

— Паша, я должен сейчас думать о бетоне. Построим город, тогда будем думать о цветах. Я дал тебе одну палатку. Это все, что я могу. Да не обижайся ты, чудак человек. Ты поставил стекло на крышу?

— Поставил... Теперь мне нужно отремонтировать печь... и еще доски для ящиков.

Максим снял очки, протер их, что-то обдумывая, поправил берет и улыбнулся:

— Хорошо. Зайди завтра.

Павел обрадованно обнял его:

— Вот спасибо, нет,* правда, спасибо... — И быстро побежал в сторону своей палатки, неуклюже и смешно выкидывая вперед длинные ноги и раскидывая руки в стороны.

Наступает осень. Павел все больше нервничает. Скоро наступят холода.

Он заготовляет дрова и складывает возле своей оранжереи. Стеклянная крыша приготовлена к зиме. Заклеены и зашпаклеваны щели, и из трубы чаще вьется дымок. На ночь Павел непременно затапливает печурку, ждет, когда прогорят первые дрова, затем заново закладывает печь, закрывает накрепко дверцу, обходит и проверяет каждый ящик и только после этого уходит.

Однажды ночью ударили сильные морозы, и, ког

да утром он прибежал в палатку, стебли цветов обледенели. Оранжевые, белые, синие цветы умерли. Он тихо тронул их, и цветы, качнувшись, зазвенели. Потом пригрело солнце, стали падать капли с обледеневших головок, и к горлу подкрался мучительно живой и горячий ком.

— Однако где же он? — спрашивает Максим.

Закатные солнечные лучи уже пронизывают лес,

слепят глаза, отражаясь в окнах, и вдруг откуда-то из-за домов, со стороны леса, появляется Павел, сжимая в руке оранжевый, как солнце, сноп цветов. Он улыбается. Собирается перейти улицу, как вдруг к нему бросается какой-то парень, стискивает его, хлопает здоровенной ладонью по спине и кричит:

— Я же говорил, что вернешься! Нет, но я же говорил...

Я смотрю на Павла, и ловлю себя на мысли, что заново открываю этого человека. Он так легко и артистично двигается и так держит свой букет, что кажется, сейчас из оранжевой сосновой тайги со всех сторон выйдет за ним все его цветочное войско.

— Его ждут, волнуются, — добродушно ворчит Максим, — а он улыбается.

Павел не слышит. Он подходит, и я вижу в его серых глазах такую откровенную радость, как будто бы он только что вернулся с Венеры.

— В тайге так тепло... — оправдывается он и сразу же без перехода начинает говорить о цветах. — Ну посмотрите же, эти похожи на маленькие нарциссы, собранные в букет... А эти даурские лилии?

— Паша, ты бы сначала рассказал, надолго ли приехал, может быть, надо помочь... Нет, ты неисправимый человек...

— А я все расскажу. Вот придем в дом, и я расскажу. — Павел посмотрел на меня и улыбнулся: — Вот мы и увиделись.

Пока он умывался, Максим шепнул мне:

— Павел теперь дендролог, работает в Москве, в ГИПРОГОРе и разрабатывает с ребятами проект озеленения Братска.

— Я в тайге приглядел несколько лиственниц, — кричит Павел из другой комнаты, — хорошо бы их теперь же вырыть и посадить в городе! Я уже и место присмотрел.

Максим улыбается.

— Хорошо, Паша...

Я понимаю, что в самолете разговор о цветах не был случайным. Этот человек как бы хотел поделиться со мной прекрасным. Не только со мной — так делится он со всеми, с кем его сталкивает жизнь. К сожалению, мы не всегда способны сразу оценить подобное качество и относим иной раз это за бесконечными нашими делами просто к чудачеству. Во всяком случае, не всегда внутренне готовы принять этот бесценный дар души...

Вечером Павел притащил «мой» тяжеленный чемодан, открыл, и я увидел, что в нем цветочные горшки. Одни, политые глазурью, крепятся к стене, другие как срезанный мяч с дырочками для подвеса и, наконец, просто обычные, обожженные и с отверстиями на донышке.

Итак, если вы ненадолго собираетесь лететь в незнакомый город, ни в коем случае не берите с собой вещей. Нужно, чтобы ваши руки были не заняты, и вас непременно отыщут глазами.

27