Вокруг света 1968-12, страница 32

Когда в 612 году до нашей эры пала Ниневия и перестало существовать ассирийское царство, ассирийцы не исчезли, не ассимилировались с многочисленными пришельцами-завоевателями.

Еще в I веке нашей эры ассирийцы приняли христианство. Для угнетенного народа новая вера была своеобразной формой протеста — ведь государственной религией Персии, под власть которой ассирийцы попали, был зороастризм К Однако правители Персии — Сасаниды относились к своим христианским подданным вполне терпимо. Так шло все до тех пор, пока в IV веке главным врагом Персии не стала христианская Византия. На ассирийцев — единоверцев неприятеля — обрушились жестокие преследования. Но и тогда непокорные ассирийцы продолжали упорно держаться своих обычаев. Их миссионеры добирались до Индии, Китая и даже до Монголии. (В Монголии большое племя кераитов обратилось в христианство, а царь караитов принял ассирийское имя Юхан-нан.)

На смену Сасанидам пришли арабские халифы, монгольские ханы, Тимур-хромой. По приказу Тимура ассирийцев начали истреблять по всей его огромной империи. От резни спаслись лишь три небольшие группы. Первая бежала в Индию на Ма-лабарское побережье, вторая — на Кипр, третья — самая большая — ушла в Хаккияри — горы Курдистана.

...Дед часто вспоминал свой старый дом. Гладко утрамбованный глиняный пол покрыт циновками. Посреди комнаты — углубление, напоминающее кувшин, врытый в землю. Это тан-нура — своеобразный очаг; на гладких его стенках пекут лаваш и лепешки. Дым гуляет по комнате и выходит через дверь.

— Зачем же дым? — спрашивали мы, молодые.

— Какой же дом без дыма? — возражал дед. — Дым полезен, — объяснял он.

Мудрые старики все умели объяснить. Даже такие вещи, как пятна на Луне.

Однажды к жене Ваала, легендарного прародителя ассирийцев, прибежали их дети-близнецы: дочь-Солнце и сын-Луна.

'Зороастризм — доисламская религия Персии, основанная легендарным мудрецом Зороастром. — Прим. ред.

зо

Нужно сказать, что родители приказали сыну-Луне светить днем, а дочери-Солнцу — ночью. Но так случилось, что ночью Солнце встретил повелитель небесных бурь, пленился ее красотой и преградил ей дорогу, решив во что бы то ни стало похитить ее. Девушка-Солнце испугалась, и лицо ее побледнело. Заметив это, Луна-брат поспешил к сестре на помощь.

В свете раннего утра Луна-брат увидел повелителя небесных бурь, крепко обнимавшего и целовавшего его сестру. Луна-брат не мог вынести этого и с яростью кинулся на обидчика. Тот не устоял против брата-Луны и, отпустив девушку-Солнце, скрылся.

Вот тогда брат и сестра и прибежали к матери, чтобы рассказать ей обо всем. Мать в это время месила тесто. Услышав рассказ детей, она попросила сы-на-Луну светить по ночам, а день уступить боязливой сестре-Солнцу. Но сын и слышать об этом не хотел. Тогда разгневанная мать ударила его по лицу вымазанной в тесте рукой. Сын-Луна, даже не стерев теста с лица, пошел жаловаться отцу, но и отец не стал перечить решению матери. Сын-Луна подчинился и стал светить ночью. От теста на лице сына-Луны остались те пятна, которые люди видят и теперь.

Мы, молодые, смеялись украдкой — мы-то знаем, что за пятна на Луне. Мы знали много, чего не знали деды, зато не все могли понять в их обычаях. Зачем, например, в притолоку воткнута большая иголка?

— А как же без иглы, — возражал дед. — А вдруг Шидда появится?

Дело в том, что в каждом ассирийском доме, по старому поверью, живет Шидда. Шидда — ведьма, но она никогда не приносит зла людям; иногда она, правда, появляется среди людей, но только для того, чтобы понаблюдать за ними.

Однажды мой прадед поймал ведьму. Он воткнул большую иголку в ее платье, и она тут же превратилась в женщину и стала послушной работницей. Только она всегда все делала наоборот. Если ей прикажут принести воды, она тут же унесет ее; прикажут подмести пол, она насорит, а скажут: «Приласкай детей», побьет их. Поэтому мой прадед всегда говорил ей все наоборот.

Долго и безропотно Шидда служила в доме, и справедливый прадед отпустил ее на волю. (Да и кормить-то Шидду нечем было, прожорливая она.)

Тогда Шидда, привыкшая жить в человеческом доме, перебралась в дом сави Нимруда, который вел свой род от асси-г рийского царя Ашшурбанипала и никогда не забывал напомнить об этом. Мой^ прадед ему, правда, с неменьшей гордостью возражал, что наш род еще древней, так как берет начало от самого Навуходоносора.

Правда, прадед при этом добавлял:

— Выло это или не было, кто знает, да и царей наших давно нет, но зато мы, ассирийцы, были и будем.

Рисунки С. ПРУСОВА