Вокруг света 1969-10, страница 67

лась его судьба. И за всю жизнь только два раза изменял Яков Солодухо своей профессии дрессировщика и зверолова. И оба раза на четыре года — в гражданскую и Отечественную войны, когда он становился солдатом.

— Тигров, правда, ловить мне не приходилось. Да я бы и не стал. Не потому, что боюсь, — я считаю это вредным. Сейчас в зоопарках уссурийских тигров больше, чем в тайге. Нужно дать им хоть чуть-чуть расплодиться. Что же касается охоты на них, наверное, это занятие, уходящее в прошлое. Читал я недавно сообщение в газете, что в Магаданской области убит волк-альбинос. Это варварство — белый волк ведь величайшая редкость.

Яков Гедалич говорит это с той грустью и сожалением, как может говорить человек, много сил и времени отдавший заботам о сохранении редких животных, в особенности уссурийского тигра. Его же стараниями (Солодухо был в то время заместителем директора зооцентра) были свезены в Асканию-Нова разбросанные по разным зоопаркам и питомникам лошади Пржевальского.

— Так уж устроена человеческая психика, что у большинства людей интерес к животному пропорционален размерам последнего. Рассказы о слонах, китах, львах слушают всегда особенно внимательно. Хотя, на мой взгляд, гораздо любопытней мир наших «меньших братьев». В нем подчас открывают настолько фантастические вещи, что даже ученые отказываются поначалу верить своим же коллегам, видевшим это собственными глазами. И действительно, нелегко уверовать в то, что крысы ловят на хвосты крабов, что у цыплят существует строго установленная иерархия, что дятловый вьюрок палочкой достает из узких ходов древесных жучков, а муравьи спиваются до потери муравьиного облика, слизывая жидкость, доставленную в муравейник жучком ломехузой.

Меня всегда интересовали разные зверюшки, и, окончив Зоологический факультет университета, я не смог отдаться науке, требующей сосредоточенности на каком-либо определенном вопросе, а стал ловцом и дрессировщиком. Правда, есть у меня предмет особого пристрастия. Это змеи.

Очень многие люди змей не любят. Это такое же недоразумение, как и отвращение к жабе.

От змей человек получает больше пользы, чем вреда. Люди и змеи не конкуренты на земле. Им нечего делить — в этом легко убедиться. Вот вам доказательство. На свете осталось, наверное, не более 50 тысяч львов. Но то и дело мелькают в прессе сообщения о нападении львов на человека. Змей на земле куда больше, чем нас. А гибнет от их укусов сравнительно мало людей...

В огромном и разнообразном мире змей есть своя «элита». Это удавы.

У меня дома, когда я готовил для дрессировщика Исаакяна номер с удавами, долго жил один из его «артистов» — анаконда Лора. Трудно поверить в это, но она очень привязалась ко мне. Сам по себе этот факт очень интересовал меня, ведь привычки змей — область весьма таинственная. Уезжая в командировку, я возил Лору с собой в корзине. Помню, жили мы с одним товарищем в Симферополе. Днем, когда топили батареи, удав любил обвиваться вокруг труб, а ночью, когда отопление выключали, Лора перебиралась ко мне под одеяло. Любопытно, что она ни разу не ночевала подле моего товарища, а только рядом со мною.

Забот с Лорой было мало. Змеи весьма чистоплотны. Едят удавы очень редко. Моя анаконда после того, как ее привезли к нам, поела только на двести семьдесят шестой день. Не подумайте, что это великий пост. Один удав не ел четыре с лишним года. Нужно убедиться, что это совершенно иной мир, чтобы не воспринимать такие факты с удивлением.

Должен заметить, что среди множества фантастических историй, рассказываемых о змеях с незапамятных времен, большая часть требует проверки, и многие оказываются несостоятельными. Что заставляет людей придумывать эти истории, трудно сказать. Может быть, непохожесть змеиного мира на наш. Те, кто часто имеет дело со змеями, знают, что сами эти твари довольно меланхоличны и не предрасположены творить чудеса. Со мною* был, правда, один случай, довольно комический, который послужил потом источником многих рассказов и историй, почти фантастических. А сам случай был довольно прост.

Если вам когда-нибудь станут рассказывать, что до войны одна бакинская гостиница приютила не

сколько десятков сбежавших змей, в это стоит поверить. Дело было так. Я с напарником наловил в Талышских горах два мешка змей. Мешки кожаные, крепкие, надежные. Вернулись мы в Баку, мешки оставили в номере гостиницы, а сами пошли в театр

Спектакли тогда кончались поздно. Приходим домой в первом часу и ничего понять не можем. Все окна нашей гостиницы горят, кругом толпа народа, мечутся какие-то люди в нижнем белье, и наводит порядок милиция. Стали мы пробираться к входу. Оказалось, гостиница кишит змеями, которых «напустили неизвестные преступники». Когда мы сознались, что это наши змеи, нас едва тут же не выгнали. Но ведь змей надо переловить, а кроме нас на это никто не решался.

В общем пропустили нас в оцепленное здание, и стали мы выискивать беглянок. Где только их не было: в шкафах, в кроватях, за батареями. Провозились мы с ними до утра. Наконец, все до единой на месте. Крепко-накрепко завязали мешок и пошли докладывать дежурной, что все в порядке. И тут нас по общему требованию постояльцев выписали из гостиницы.

Таким образом, рано утром, усталые, невыспавшиеся, злые, оказались мы на скамейке одного из бакинских бульваров. Было принято решение: дождаться начала движения транспорта и ехать на вокзал. Треволнения этой бурной ночи сморили нас, и мы, привалившись друг к другу, заснули. ПрЪснулся я оттого, что мой коллега тряс мек. за плечо. «Проснись, Яша! — кричал он в исступлении. — Мешок украли». И действительно, один из мешков стащил какой-то ворюга. Сначала я тоже пришел в ярость. Но затем начал неудержимо хохотать. Я представил себе выражение лица похитителя, когда он развязал мешок...

Тем, кто наблюдал за работой Солодухо, казалось порой, что он знает некое таинственное «слово», открывавшее ему путь к звериному сердцу.

— Как представитель зооцентра я часто должен был принимать змей, привозимых из-за рубежа в Советский Союз. Это спокойная работа. Несколько лет назад я привез из Вьетнама двадцать четыре больших удава. Интересно проходила таможенная проверка. По правилам я должен был каждого удава извлечь из ящика,

64