Вокруг света 1970-09, страница 43

бесчинствам усташей в Австралии, на улицах Мельбурна прольется кровь... Уже сейчас многие хорваты боятся выходить из дома. Усташи обязывают тысячи хорватов каждое воскресенье вносить деньги в их кассу. Громадные суммы направляются затем в Западную Германию и Испанию. Усташи грабят хорватские магазины. Дважды они пытались убить меня, подкладывали в мою квартиру бомбы. Затем они избили меня, сломали два ребра. В прошлом году подожгли мой дом...»

В арсенале усташей не только кнут, но и пряник. Мы видели в случае с Иваном Еличем, что

вербовщики действуют и уговорами, и посулами. Настоящие «комитеты по встрече» создали _v усташи на вокзалах европейских столиц. Они встречают поезда из Югославии. Пользуясь незнанием языка, растерянностью в чужой стране, многими формальностями, которые новичкам кажутся непреодолимыми, вербовщики «помогают» им на первых порах, охотно дают деньги взаймы. Затем наступает время возвращать долги. И многие оказываются в тенетах усташей, становятся их помощниками и жертвами. Случай с Еличем не единичный...

Перевела с французского Т. ИЛЮШИНА

БОБСЛЕЙ ПО ГОЛУБОМУ НИЛУ

1Ж огда англичанин Блэшфорд-Снолл объявил о на-мерении проплыть все 700 километров порожистого русла Аббая (так по-амхарски именуется Верхний, или Голубой, Нил) на трех надувных лодках, мало кто верил в успех этого предприятия. За последнее десятилетие шесть экспедиций пытались покорить его, но нн одной из них так н не удалось пройти целиком буйную реку.

Перед экспедицией стояла не столько спортивная, сколько научная задача: уточнить расположение порогов, изучить водный режим Голубого Нила и провести картографическую съемку берегов. Учитывая печальный опыт предшественников, Блэшфорд-Снолл решил разбить маршрут на два этапа. Первый — самый спокойный участок Голубого Нила от местечка Шафартак до границы с Суданом — не сулил особых трудностей. «По сравнению с тем, что нам позднее пришлось пережить в верховьях Аббая, это была просто увеселительная прогулка, — записал в дневнике экспедиции ее «летописец» Кристиан Бо-нингтон. — Зато даже если бы все мы стали жертвами свирепого потока в теснинах Чоке, трехнедельное плавание уже не было бы напрасным: подробнейшее описание трехсоткилометрового отрезка само по себе представляло немалую ценность».

Через трн недели, успешно завершив первый этап путешествия, экспедиция отправилась по суше к истокам Аббая у озера Тана. Так как Голубой Нил представляет собой почти замкнутую петлю, этот путь от границы с Суданом до озера Тана был самым коротким. После небольшого отдыха было решено, что 9 человек попытаются спуститься по верхнему течению Аббая, а остальные отправятся пешком в Шафартак, где будут ждать их прибытия.

Итак, если все пойдет на лад, экспедиция вернется в исходный пункт, замкнув кольцо маршрута.

...Три утлых суденышка — «Милосердие», «Вера» и «Надежда», — словно норовистые стригунки, прыгают по пенистым гривам. Первый порог — первое испытание. «Поток швырнул нас на скальный монолит, и не успели мы подумать о надвигающемся небытии, как нас уже кружило в белой, как молоко, пенистой массе, лншь отдаленно напоминавшей воду», — вспоминает Бонингтон. Но главные сюрпризы ждали путешественников на следующий день. «Надежда» напоролась на подводные камни, и все сидящие в ней — сам Бонингтон, Крис Эдварде и Мак-лид — очутились в бурлящем водовороте. Если бы не спасательные пояса, едва ли кто из них остался в живых.

И все же Аббай взял свое. Трагедия произошла в теснине Тессисат. Когда члены экспедиции достигли этого места, их глазам открылась картина, которая могла бы обескуражить любого храбреца: бесконечный каскад водопадов, оглушительный рев воды и черные клыки камней, угрожающе торчащие в пенном потоке. О том, чтобы спуститься по нему, нечего было и думать. Единственный выход — связать лодки канатом, пустить по течению и выловить ниже. Иначе пришлось бы тащить их на себе по скалам целых двадцать километров.

«Дело было как раз у забытого местечка под звучным названием Португальский Мост, — рассказывает Бонингтон. — Ширина реки едва достигала десяти метров. Ньюмен вплавь переправился на противоположный берег. За ним отправился Маклид, обвязав себя спасательной веревкой. Он уже достиг узенькой полоски мелководья, когда силы оставили его. Через секунду подхваченный потоком, мчавшимся со скоростью курьерского поезда, он был на середине реки. Тяжелая веревка тянула его ко дну. Чэм-пен бросился на помощь. Как мы ни упирались, отчаянно уцепившись за веревку, но Аббай неудержимо тащил нас вперед. Река буквально вырвала из рук нашего товарища».

Идти ли дальше? Имеет ли он моральное право подвергать риску жизнь остальных членов экспедиции? Тем более что, по данным разведывательного самолета, обследовавшего дальнейший маршрут, впереди лежали еще более опасные пороги. Не один час провел Блэшфорд-Снолл в тягостном раздумье, хотя никто из товарищей не бросил ему ни слова упрека. Сто семьдесят километров непрерывного риска. Стремнины, пороги, скалы. Но ведь кто-то все же должен пройти их. Когда утром капитан отдал будничным голосом команду: «По лодкам!», члены экспедиции восприняли это как должное.

...Когда «Вера» и «Милосердие» прибыли в Шафартак и уставших путешественников приветствовали «салютом наций», открывая бутылки шампанского, они были подавленно молчаливы: «Мысленно мы в этот момент еще раз прощались с Маклидом», — пишет Бонингтон.

«Была ли это победа?» — спросили журналисты у капитана этого немыслимого бобслея по Голубому Нилу. Блэшфорд-Снолл на минуту задумался: «Судите сами».

М. КЛИМОВА

41