Вокруг света 1973-02, страница 41

лосось, а его в здешних реках много с поздней весны до глубокой осени.

К концу дня показался наконец охотничий домик Ли, стоявший в большой низине милях в десяти от берега Берингова моря. Мы приземлились вовремя. Через час налетел шквальный ветер. Погода совсем испортилась.

Войдя в дом, Ли угрюмо принялся развешивать сырую одежду над печкой. В плохую погоду охотиться трудно.

— Десять лет назад, когда я поставил здесь дом, за хорошим медведем не надо было далеко ходить. Одну-две мили, не больше. А теперь, пока найдешь что-нибудь приличное, без ног останешься.

— Что, всех перебили?

Ли промолчал.

«Хорошенькое начало, — думал я, застегивая на «молнию» спальный мешок. — Стоило тащиться шестьсот миль, чтобы прогуляться впустую по тундре».

К утру ветер немного утих, и тучи не висели так низко Мы внимательно оглядели склоны долины в бинокли. Потом поднялись по скользкому заснеженному склону горы. Отсюда далеко были видны холмы тундры, тянувшиеся до берега моря. Несколько часов разглядывали мы окрестности, переходя с места на место, чтобы охватить взглядом как можно большую площадь. Несколько лосей и карибу — вот и все, что нам удалось высмотреть. На следующий день мы проделали то же самое, поднявшись на другую гору, — медведей как не бывало. Меня не покидало недоумение — хоть один да должен был попасться на глаза... Но нет, пусто.

Только мы стали спускаться с горы, как из соседней долины взмыл небольшой самолет. Перелетев через хребет, он спустился в низину и стал кружить над ней на малой высоте. Мы с Ли переглянулись. Шла запрещенная законом охота с самолета... Не мудрено, что зверей не видно.

Четыре дня бродили мы по болотистой тундре, переходили мелкие ледниковые ручьи, продирались сквозь мокрый ольховник. И не было дня, чтобы мы не видели охотничьего самолета, а то и двух. Наконец на пятые сутки близ ручья мы обнаружили след длиной около двадцати сантиметров.

— Малыш-одногодка, — констатировал Ли. — А след старый, не меньше недели.

Ну как тут не разозлиться! Пять дней таскаться по тундре, не жалея ног, и вот награда —

— Постой, постой. На одного проводника приходится по четыре клиента, значит, за сезон здесь бывает около двухсот сорока охотников?!

— И всякому подавай бурого медведя, — продолжал Ли. — Многие проводники подбивают клиентов стрелять недоростков, ведь минимальные размеры добычи законом не оговорены. Медведям и расти-то некогда...

Я был потрясен услышанным. Если охотник убивает молодого оленя с не очень роскошными рогами, это еще можно понять — ведь оленятина так нежна. Но кому нужно в этих местах медвежье мясо? Мне всегда казалось, что ежели человек выкладывает из своего кармана три с половиной тысячи долларов за право десятидневной охоты на А\яске, то уж

он захочет иметь стоящий трофей. Выходит, нет...

На следующее утро мы начали шестисотмильный перелет из Ан-кориджа на север полуострова, к Порт-Моллеру. Из-за низкой облачности лететь над горами было опасно, и Ли вынужден был держаться береговой линии. Мы летели низко над землей, припорошенной свежим снежком. Я высматривал зверей.

Бурые медведи бывают разных оттенков — от блондинов, с медовым отливом до совсем темных. Прибрежная полоса — безлесная тундра. лишь по берегам рек да на склонах холмов встречается низкорослая ольха. Заметить медведя с воздуха в таких местах легко. Обычно он предпочитает прибрежную полосу, так как основной пищей ему служит

4*

39