Вокруг света 1973-12, страница 66

шие крючок, а скоба сидела на месте, словно впаянная в косяк. Она была отлита заодно с опорной пластиной. Мартин Бек осмотрелся. Комната пуста, окно заперто.

На кухне шел оживленный разговор о геноциде во Вьетнаме.

— Рея, — сказал он, — где Инструмент? Я крючок привинчу.

— Вон там, в сундучке.

Руки были заняты вязанием, и она показала ногой.

Он разыскал отвертку и шило, но она остановила его:

— Небось несрочно. Возьми себе чашку и садись с нами. Погляди, каких булочек Анна напекла.

Он сел и принялся за свежую булочку, рассеянно слушая их беседу, но затем в мозгу его будто включился магнитофон, который воспроизводил совсем другой разговор, происходивший одиннадцать дней назад.

Разговор в одном из коридоров Стокгольмского городского суда, состоялся во вторник, 4 июля 1972 года.

Мартин Бек: Значит, вы выбили шплинты из петель, открыли дверь, а потом вошли в квартиру?

Кеннет К в а с т м у: Ну да.

Мартин Бек: Кто вошел первым?

Кеннет К в а с т м у: #. Кри~ стианссон следовал за мной.

Мартин Бек: Что ты сделал, когда вошел, поточнее?

Кеннет К в а с т м у: В комнате было мало света, но я увидел на полу труп, метрах в двух-трех от окна.

Мартин Бек: Дальше. Постарайся вспомнить все подробно.

Кеннет К в а с т м у: В комнате нечем было дышать. Я обошел вокруг тела и подошел к окну.

Мартин Бек: Окно было закрыто?

Кеннет К в а с т м у: Да. И штора спущена. Я хотел ее поднять — не поддалась. Пружина была сорвана. Но ведь надо было открыть окно, чтобы проветрить.

Мартин Бек: Ну, и что же ты сделал?

К е н н ет К в а с т м у: Просто отодвинул штору в сторону и распахнул окно. Потом мы скрутили штору и наладили пружину. Но это уже потом.

Мартин Бек: Окно было заперто?

Кеннет К в а с т м у: Да, во всяком случае, одна щеколда была надета на крюк. Я поднял ее и открыл окно.

Мартин Бек: Ты не по

мнишь, какая это была щеколда — верхняя или нижняя?

Кеннет К в а с т м у: Точно не скажу. По-моему, верхняя. Насчет нижней точно не помню. Кажется, я ее тоже открыл... нет, не помню.

Мартин Бек: Но ты уверен, что окно было заперто изнутри?

Кеннет К в а с т м у: Конечно, уверен. На сто процентов.

Рея легонько толкнула Мартина Бека ногой.

— Кому говорят, возьми еще булочку.

— Рея, у тебя есть хороший фонарик? — спросил он.

— Есть. В чуланчике на гвозде висит.

— Можешь мне его одолжить?

— Конечно, возьми.

— Мне надо уйти сейчас. Но я быстро вернусь и починю дверь.

...Он взял фонарик, вызвал по телефону такси и проехал прямо на Бергсгатан. Несколько минут постоял на тротуаре, глядя через улицу на окно на третьем этаже.

Потом он повернулся. Перед ним возвышался поросший кустарником, крутой каменистый склон Крунубергского парка.

Мартин Бек стал карабкаться вверх по склону, пока не поравнялся с окном. Промежуток составлял от силы двадцать пять метров. Достав из кармана шариковую ручку, он прицелился в темный прямоугольник. Штора была спущена; до особого распоряжения полиция запретила негодующему домовладельцу сдавать квартиру.

Мартин Бек сделал несколько шагов в одну, в другую сторону, пока не нашел наилучшее положение. Он не считал себя метким стрелком, однако не сомневался, что, будь у него в руке вместо шариковой ручки автоматический пистолет сорок пятого калибра, он сумел бы попасть в человека, стоящего в этом окне.

И остаться при этом незамеченным. Конечно, в середине апреля растительность пожиже, но и то можно притаиться так, что на тебя не обратят внимание.

В это время дня еще достаточно светло, но и поздно вечером уличное освещение, наверное, позволяет различить окно. К тому же в темноте легче укрыться в кустах.

А вот стрелять без глушителя рискованно.

Он еще раз проверил, какое место лучше всего для стрельбы, и приступил к поискам. Начал справа — почти все автоматические пистолеты выбрасывают гильзу вправо, однако дальность и направление различаются. Дело

это было достаточно кропотливое. Местами пришлось пускать в ход и фонарик.

Но Мартин Бек с самого начала настроился искать долго.

Он нашел гильзу через час сорок минут. Она застряла между двумя камнями — исцарапанная, грязная. С весны прошел не один дождь. И собаки тут бродили, да и люди, наверно, топали в поисках подходящего места, чтобы выпить баночку пива.

Он извлек латунный цилиндрик из щели, обернул носовым платком и сунул в карман.

Потом пошел по Бергсгатан налево. Около здания городского суда поймал такси и доехал до криминалистической лаборатории.

Рабочий день уже кончился, и пришлось изрядно поторговаться, чтобы его находку хотя бы приняли. В конце концов он настоял на своем, положил гильзу в пластиковую коробку и тщательно заполнил карточку.

— И конечно же, это безумно срочно, — сказал лаборант.

— Да нет, — ответил Мартин Бек. — Совсем не срочно. Будет время — поглядите, если не трудно.

Он еще раз посмотрел на гильзу. Смятая, грязная, неказистая — что с нее возьмешь...

— За такие слова нарочно поскорее сделаю, — сказал лаборант. — А то ведь только и слышно: «Срочно, спешно, каждая секунда дорога!»

Было уже довольно поздно, и Мартин Бек решил сперва позвонить Рее.

— Привет, — отозвалась она. — Я одна дома, гости ушли. Подъезд заперт, но я сброшу тебе ключ.

Он приехал в начале двенадцатого и негромко посвистел.

Пришлось немного подождать, зато Рея спустилась сама — босиком, в красной ночной рубашке.

Войдя на кухню, она спросила:

— Ну что — пригодился фонарик?

— Еще как.

— Выпьем вина? Кстати, ты ужинал?

— Нет.

— Безобразие! Я что-нибудь приготовлю. Это недолго. Ты изголодался.

Изголодался? Да, пожалуй.

— Как там со Свярдом?

— Начинает проясняться.

— Правда? Расскажи. Я жутко любопытная.

В час ночи бутылка опустела. Рея зевнула.

— Да, между прочим, завтра я

64