Вокруг света 1976-12, страница 29

урятский улус Урда-Ага знаменит тем, что здесь родился Гомбожап Цыби-коб —■ путешественник, профессор-востоковед, исследователь Тибета. Над шиферными крышами домов торчат телевизионные антенны, стеклом и бетоном напоминают о сегодняшнем дне стены общественных зданий, в длинный ряд выстроились сеялки и комбайны на машинном дворе.

Но дух старины и дух дальних странствий неистребим, он до сих пор ощущается здесь... Именно в Урда-Аге готовился караван Цы-бикова в далекую Лхасу, куда до него не мог проникнуть ни один ученый-востоковед России. Старики помнят, как это было: день и ночь горели костры, гремели ступы, мелькали разноцветные куски материи, ржали кони. Пожилые урдаагинцы шили для участников похода одежду, толкли сушеное мясо, варили саламат — муку с маслом, снаряжали коней, а молодежь танцевала и водила ёхор вокруг костров. Сборы Цыбикова в Лхасу превратились в большой праздник для улуса.

Без малого 80 лет прошло с тех пор, но в каждой семье хранятся предания о знаменитом земляке. Их записывает старый школьный учитель Дарма-Базар Жигмитов, многое знает и родственник Цыбикова Ананда Лык-соков.

Есть среди преданий о Цыби-кове одно, которое нельзя оставить без внимания. Один из тибетских прорицателей якобы предсказал Цыбикову, что он пройдет жизненный путь, полный труда, величия и почета. И смерть его будет так же почетна: из его черепа, который, как и у всех мудрых людей, не имеет шва, изготовят священный сосуд — габалу...

Молодой урдаагинец Мархай Санжиев вызвался стать попутчиком Цыбикова в его долгом и опасном походе. Пройдет много дней пути, прежде чем Цыбиков запишет в дневнике: «22 января навьючили верблюдов около полуночи и на рассвете уже проходили мимо города Синин-Фу, называемого монголами Сэлин. Затем повернули на реку Гуй, поднимались по ней верст семнадцать и, взявши дорогу направо, перевалили через небольшой холм. С вершины этого перевала перед нами открылся вид на монастырь Гумбум, отстоящий от Синин-Фу верстах в двадцати пяти. Не имея в монастыре знакомых, я недоумевал, где бы остановиться, но тотчас по въезде в монастырь с нами встретился один молодой бурятский

лама, который посоветовал нам остановиться в доме > прорицателя Лон-бо-чойчжона. Здесь мне оказали хороший прием и отвели небольшую комнату, где я прожил от 22 января до 6 февраля и от 28 февраля до самого отъезда в Тибет, 25 апреля 1900 года. Промежуток времени между 6 и 28 февраля я употребил на поездку в монастырь Лабран».

«Самой чтимой святыней монастыря Лабран, — записывает Цыбиков, — является медная позолоченная статуя восьмидесятифутового Майтреи». Согласно пророчеству Майтрея — будда грядущего — предстанет человечеству в виде гиганта. Над святилищем Майтреи надпись: «Благоолрвенно-радостный храм». 4..........

Перед посещением Лар)эана в экспедиции Цыбикова произошел разлад: урдаагинца Мархая Сан-жиева неожиданно охватил страх. Он наотрез отказался одЬлеть самый трудный участок пути, оставшийся до Лхасы. «Причиною отказа послужила его боязнь за свою жизнь, так как он наслышался от бурят и монголов немало страшного о путешествии iio Тибету», — отмечает Цыбиков. Переживая позор бегства, Санжиев, вернувшись, искал помощи у агин-ских лам. Вот здесь-то, очевидно, впервые и выплыла на сцену га-бала и предсказание о почетной смерти Цыбикова... Между тем ученый, найдя из числа бурят нового товарища и попутчика, продолжал изучать реликвии монастыря Гумбум.

Полное название монастыря звучало так: Гумбум Чжамба-Лин, что в переводе означает «мир Майтреи со ста тысячами изображений». Согласно легенде в местности Цзонха (Падь Дикого Лука), где раскинулся монастырь с многочисленными постройками, в 1357 году родился знаменитый реформатор буддизма Цзонхава. Там, где была пролита кровь от его пупка, воздвигли субурган — священную ступу. Через несколько лет на этом месте чудесным образом выросло сандаловое дерево (цан-дан), на листьях которого проявились изображения богов Манджушри, Яматаки, Авалоки-тешвары (Львиноголосого), Маха-калы.

С годами, уехав в Центральный Тибет, Дикий Лук завоевал ср^ди ламства громкую репутацию. Долгое время из-за обилия дел он не мог навестить свою мать в Цзонха и однажды на ее письмо с просьбой приехать якобы ответил; «Построй над священным сандаловым деревом субурган со рта тысячами изображений Львино

голосого , — это будет равноценно нашему свиданию, а для всех остальных живых существ — великая польза». Мать будто бы так и сделала, как велел ее сын — прославленный на весь Тибет Дикий Лук.

Укрываюсь от посторонних, Цыбиков заносит в дневник и сведения о том, что в 1560 году один из лам построил в Гумбуме «возле субургана небольшую келью й в ней поселил около десяти своих учеников, число коих затем увеличилось до тридцати. На пятом году правления императора В.ан Лн, в год огненной коровы (т. е. в 1577 году), был построен храм, в котором была поставлена статуя ^венадцатилетнего «спасителя Майтреи», сделанная из целебной Глины». ^v ,

Перебирая четки, набожные пилигримы снуют среди святынь Гумбума. В руках ученого болы шая молитвенная мельница, но в ней спрятан ' фотоаппарат. Через хитроумную систему отверстий Цыбиков незаметно фотографирует улицы и святыни Гумбума. Его внимание привлекает и дерево цан-дан, укрытое от. глаз паломников внутри большбго субургана, отделанного серебром, золотом и желтым китайским атласом.

Рядом с субурганом, в котором укрыт цан-дан, стоит другое дерево, будто бы имеющее с ним общий корень. Цыбиков делает снимки: изображений богов на листьях разобрать нельзя, но на коре дерева отчетливо видны священные письмена. Вид этих букв приводит молящихся в экстаз, но Цыбикова интересует лишь «способ, каким воспроизводят так искусно буквы на древесной коре».

Цыбиков посещает медицинский факультет Гумбума, стремясь разгадать загадки тибетского врачевания, знакомится с факультетом Чжюд. Правила его жестоки: готовят прорицателей. Учатся избранные — те, кто способен выдержать психические и моральные перегрузки. Бесценной реликвией храма Чжюд считается Габала. Цыбиков внутренне содрогается: «В этом дацане хранится череп матери Цзонхавы... Он отделан золотом и, обращенный кверху, содержит в себе зерна риса, которые раздаются богомольцам как священные, имеющие силу исцелять болезни. Кроме того, говорят, что эти зерна сами размножаются, почему они очень способствуют обогащению своих владельцев».

В монастырях Гумбум и Лабран Цыбиков провел почти три меся-^

27