Вокруг света 1976-12, страница 31

Цыбиков изучает не только жизнь буддийских сановников, но и простых тибетцев, которые кормят Лхасу с ее тысячными толпами богомольцев. Интересуется искусством прорицателей. Как мы помним, в Гумбуме ученый жил в доме прорицателя, в Лабране он также посетил сеанс предсказаний. Задавал ли Цыбиков вопросы о своей дальнейшей судьбе? Ведь он проник в Лхасу в одежде бурятского ламы и вполне мог это сделать...

16 августа 1900 года Цыбиков вносит в свой Лхасский дневник: «По-местному 2-го числа 7-й луны здешний прорицатель Карма-шяр... совершал шествие вокруг квартала Чжу в сопровождении многочисленных вооруженных пиками и шашками слуг в особых нарядах и нескольких лам-музыкантов. Густая толпа народа следовала за ним. Двое прислужников поддерживали его под мышки. В большом шлеме с изображением человеческих черепов и развевающимися флажками, одетый в пеструю парчовую одежду, с искаженным донельзя лицом, шел он ускоренными шагами, порывисто покачиваясь из стороны в сторону. На южной стороне квартала он быстро обернулся назад. Толпа в испуге остановилась и через минуту в страшном смятении отстранилась на обе стороны: прорицатель бросил в толпу меч, который во время шествия он держал в правой руке. Меч ни в кого из людей не попал и упал безвредно для видимых существ на землю недалеко от меня. Я, в удивлении от такой неожиданной выходки, при которой прорицатель мог ранить кого-нибудь, поинтересовался посмотреть — что это за меч? Оказалось, что он был сделан из тонкого медного листа, так что и попав в человека, не причинил бы большого вреда, но, по верованию народа, в толпе невидимо шел какой-нибудь враг религии, которого чойчжон, без сомнения, поразил этим мечом. Далее церемония продолжалась по-прежнему. Дойдя до главных ворот Чжу, прорицатель и процессия отправились на поклонение Чжу-ринбоче».

В монастырях Лхасы живут и учатся молодые бурятские ламы. Особенно много их оказалось в монастыре Брайбун — более сорока человек. Цыбиков заказывает в храме Чжу молебен, дарит каждому земляку немного денег.

«4 февраля 1901 года я был на поклонении у далай-ламы как обыкновенный богомолец». Лицезрение «его святейшества» стоит недешево: в казну Поталы надо внести восемь ланов серебра. Зо

лотые ступы с прахом прежних далай-лам, многовековый запах воскурений и лампадного масла в лабиринтах Поталы. Долгое и нудное ожидание е приемной. Наконец открывается тяжелая кованая дщерь, йедущая в полусумрачный зал. «Прямо против двери был поставлен высокий трон, обращенный к двери, на котором по-восточному восседал далай-ла-ма, завернувшись желтой мантией, называемой чжянши, что буквально значит — китайская шелковая материя с разноцветным шитьем. Голова его была покрыта желтой остроконечной шапкой цзонхавин-ского образца... По обе стороны трона стояла свита из 4—5 человек, среди коих на пещом. ллане стояли два , телохранителя, выбираемые из самых высоких и представительных по наружности лам... Лишь только мы вошли в дверь, началась какая-то спешная погоня; нас стоявшие здесь ламы заставляли как можно скорее двигаться вперед, а если кто обращал взоры в сторону или иным образом мешкал, того немилосердно толкали вперед».

Церемония поклонения проходит несколько раздраженно и ском-канно. Цыбиков под прицелом многих внимательных глаз. Несомненно, далай-ламе доложили, что вокруг Поталы который день кружит «светский человек с русскими манерами», что-то чертит и пишет в книжечку, глядит на Поталу сквозь молитвенную мельницу, в которой, надо полагать, спрятана адская машинка. Что делать с таким человеком? Он вроде бы достоин самого жестокого наказания, но «отмечен небом, череп его имеет особое строение — священная габала!»

Паломники отбивают поклоны перед троном далай-ламы, вручают хадаки — дарственные платки. «После всех подношений далай-лама принял хадак и благословил меня приложением своей правой руки к моему темени. В это время ему подали шнурок из ленты шелковой материи, он связал узел и, дунув на него, положил на мою шею. Такой шнурок с узлом называется по-монгольски цзангя, а по-тибетски сун-дуд. Этот охранительный узел, освященный дуновением после прочтения особого заклинания, считается талисманом, охраняющим от несчастий. Я отошел в сторону; моих товарищей он только благословил помянутым способом». Удивительно, но охранительный талисман цзангя получает один Цыбиков!

Начинается церемония чаепития. Далай-лама спрашивает (отвечать на вопрос далай-ламы не положе

но!), хорошо ли было паломникам в дороге, спокойно ли на родине. Вносят вареный рис, щедро наполняют им чашки, но тут опять начинается нечто странное. Богомольцы едва успевают бросить в рот по щепотке риса, как ламы тут же требуют очистить зал. Громадного роста телохранители выталкивают богомольцев в спины, машут бичами, кричат: «Скорее убирайтесь!»

Лхаса готовится к празднику ло-сар, наступает Новый год. Через три дня на рассвете в храмах Чжу будет большой молебен. Потом весь день ходят в гости, приносят друзьям ячменное вино и чи-мар., Чи-мар готовится так: цзамбу (жареный толченый ячмень) насыпают в тарелку островерхой кучкой, которую украшают стебельками травы и кусочками масла, уложенного в виде цветов. Вечером на улицах будут вспыхивать цветные огни, зазвучат музыка, песни.

Цыбиков работает в поте лица, фотографирует и записывает. Соглядатаи вроде утихомирились и поотстали: шутка ли — у него охранный талисман самого далай-ламы! В монастырях ученый у лам покупает древние буддийские книги, слушает диспуты монахов. Книг набралось несколько тюков. Для особо ценных Цыбиков покупает дорожные сундуки, обитые серебром и железом.

Сейчас эти сундуки находятся на родине Цыбикова, в Агинском краеведческом музее. Там же хранятся одежда и личные вещи профессора. Книги, вывезенные им из Тибета, стали собственностью научных библиотек. Ученые-восто-коведы и знаменитые путешественники России достойно оценили подвиг ученого. Цыбиков сделал то, что не удалось сделать многим: Лхаса перестала быть белым пятном на картах науки. Профессора С. Ф. Ольденбург, А. М. Позд-неев, А. В. Григорьев , видели в Цыбикове достойного преемника. Высказал свое восхищение и покоритель дальних дорог Семенов-Тян-Шанский.

Материалов, вывезенных Цыби-ковым из Тибета, ученым хватило на многие десятилетия. Часть сочинений философов-пандитов не прочитана до сих пор. Имя Цыбикова помянет добром еще не одно поколение востоковедов. Его труд «Буддист-паломник у святынь Тибета», изданный в Петрограде в 1918 году, — бездонный кладезь знаний жизни Тибета. Книгу украшают прекрасные фо

29