Вокруг света 1977-02, страница 34

I

конкретном случае этот вопрос решается особо: экономическая и экологическая целесообразность зависит от многих условий. На Севере же такой вопрос особенно важен, учитывая «очаговое» распределение производства. Причем в некоторых местах «очаги» промышленности подчас действительно нагрузили речной механизм самоочищения до предела.

И снова я смотрю на высокий речной берег — в другом месте и другими глазами. Солнце, лес, почва, грунтовые воды, река-Единая система? И снова лес — он лежит на реке, но на сей раз не отраженьем, а, так сказать, в натуральном виде — бревнами, плотами. Где-то бревна сбрасываются в воду, где-то — ниже по течению — поднимаются на берег, идут в переработку, человек получает продукцию, а река — отходы, правда, минимальную часть, на последнем этапе очистки, но все же отходы. И снова плывет лес (а это тоже нагрузка, и весьма увесистая), и снова, и снова... Вот она, едина^ система! Прогнозируя, мы условно расчленили процесс на две цепочки — производственную и природную, и каждую разорвали на отдельные звенья — 'лес, река, очистные сооружения... Но ничего отдельного тут нет. Если логических построений может быть сколько угодно (зависит от. исходной точки зрения — от «лица» природы или экономики), то реальный круговорот — один, включающий в себя и природные и производс: зепиые процессы.

И если взгл^г'тъ на этот единый кругов» ^: Д'.ъгаточно большом масштабе про ранства и времени, то оя ирс ^ дается в некий заколдованный круг: мощности предприятий растут, значит, надо болт ле и больше сырья; значит, сокращается биомасса старого леса, а его место заступает молодой, уменьшая речной сток; но тот же рост мощностей приводит к увеличению продукции и к увеличению отходов, и сокращенный сток получает дополнительную нагрузку. Круг! Круг, который может оказаться разорванным самым нежелательным образом...

ИЛЛЮЗИИ И КРИТЕРИИ

— Но позвольте! — Мне показалось, что # задача не так уж сложна. — У этого «заколдованного круга» есть же элементарное решение: надо просто высаживать хвойные породы!

— Совершенно верно, — согласился А. П. Братцев. — Не просто охранять и очищать, а управлять природными процессами, координировать их. Березки неприхотливы и живучи, но там, где развит хвойный подрост, не развернуться ни лиственным, ни болоту.

Да, хозяин есть хозяин. Правда, его потомство — хвойный молодняк — не поспевает за темпами вырубки, но ведь смена пород санкционирована самой природой, и надо только чуть-чуть скорректировать этот порядок. Деликатно притормозить лавинообразное наступление березняка «руками» самого хозяина — хвойного леса. Высаживать ель и сосну. Везде, гД§~ вырубается старый лес. И высаживать больше, чем вырубается. И беречь.

Просто? Издалека. Как чаруса — заросшая травой бездонная трясина, неотличимая издали от мирной лужайки. Вблизи же проблема и пути ее решения сразу теряют приятную однозначность и обрастают великим множеством «исключений из правила». Где-то вырубки старого леса приводят к появлению болот, а где-то не приводят, а где-то, там же, на Севере, ландшафт приобретает облик пустыни (если вырубить сосны на высоких местах и не принять срочных мер). Где-то молодой лес сокращает речной сток, а где-то может осушить болото, не трогая реки, а само заболачивание на определенном этапе помогает реке увеличить сток...

Правда, курс на поддержание хвойного хозяина в поединке с березовым нашествием в известном смысле остается однозначным. И высаживать и беречь надо тоже однозначно. Но еще много информации, конкретной, количественной, точной, не хватает экологам. Да и нужна эта информация не вообще по Северу, а по конкретным природным комплексам. Да, природа едина. И в то же время фантастически многообразна. Тут-то и главная трудность.

Однако даже упрощенная схема не бесплодна. Лишенная подробностей, охватывая проблему с высоты «птичьего полета», она вычленяет суть, тенденцию, генеральное направление. И например, открывает нам интересную особенность Севера: сам «ассортимент» северных ресурсов и их географическое положение предрасполагают к созданию крупных промышленных комплексов, нацеленных на безотходное использование сырья. Идея, полезная

для многих других районов, но в данном случае не просто идея, а само сочетание ресурсов.

Можно представить, скажем, две группы комплексов. Одна — предприятия, связанные общим сырьем: лесом. И каждое использует его по цепочке, перерабатывая отходы предыдущего. Часть такой цепочки уже действует в лице Сыктывкарского лесопромышленного комплекса. Объективная сущность леса как сырья в том, что ничего ненужного там нет. Вопрос лишь — знаем ли мы, что еще можно получить из древесины и как это получение сделать рентабельным и технологичным. Пока, разумеется, знаем далеко не все, но постоянно открываем в «лесных отходах» новые ценности.

Вторая группа комплексов может строиться по обратному принципу: одна отрасль промышленности на базе нескольких видов сырья. Нефть, газ, уголь, калийные соли, титан, бокситы — все это укладывается в рамки химических технологий. А между первой и второй группами комплексов мостик: лесохимия.

Такой комплексный подход в масштабе всех северных ресурсов позволяет наиболее эффективно увязать интересы экологии и экономики, превратить природные и производственные процессы действительно в единую, разумно управляемую систему.

Конечно, это дальний прицел, но в данном случае важен именно прицел, курс, направление.

Следовать ему непросто. И прежде всего потому, что любой дальний прицел неотделим от сегодняшних задач охраны природы, неотложных, актуальных. А их немало. Северные животные, скажем, значительно более чувствительны к «антропогенному прессу», чем их южные сородичи. Плохо переносят шум и грохот, реагируют на малейшие производственные примеси в атмосфере. Растительность не крепче. Лишайник, например, смертельно боится выделений, проистекающих от газовых факелов. Тундра гибнет под гусеницами вездеходов. (Тут, кстати, специалисты сейчас обращаются к древнему принципу сосуществования человека с тундрой. Местные жители пользуются нартами не только зимой, но и летом. Полозья! В век НТР полозьями для грузовиков и прочих машин могут служить баллоны низкого давления. А там, где уже началась эрозия и мох «отступает в панике», на помощь могут прийти луговые травы. Это уже

31

■