Вокруг света 1978-07, страница 21

Вокруг света 1978-07, страница 21

годным осваивать крутые горные склоны даже в южной зоне, и на них лепила себе лачуги беднота. Скопления таких лачуг бразильцы называют фа-велами, причем их население сейчас приблизилось к миллиону человек.

Благодаря бразильскому солнцу жители фавел при сооружении крова могут обходиться кусками фанеры, толя и жести, ограждая ими несколько кубометров жизненного пространства. Главный недостаток поселков в том, что воду приходится носить издалека, снизу, по крутым тропам, скользким от текущих сверху по склонам помоев. Фавелы давно вымерли бы от эпидемий, если бы мощные ливни не уносили в море отбросы. Однако работа небесной, с позволения сказать, канализации катастрофически загрязняет пляжи. Поэтому за последние годы часть фавел была снесена, а их жителей переселили на далекую окраину. Более того, земельная спекуляция достигла сейчас такой остроты, что строительные компании обратили наконец взоры и на неудобные кручи, занятые фавелами. Так, например, уже начали выселять бедняков со склонов Морро Видигал, совсем рядом с той горой, где живет Жоан Луис.

Его фавела Росинья, что значит «Хуторок», самая большая в южной зоне Рио-де-Жанейро: этот одноэтажный хуторок со стотысячным населением вползает почти на вершину горы. Сначала мы с Жоаном поднимались туда по бетонной лестнице, потом начали карабкаться по откосу, протискиваясь в узкие щели между стенами лачуг.

— Если заболеешь, о враче и не

думай, — рассказывал Жоан — Молись богу или иди к знахарке, кому что больше по душе. Школа была, только ее давно закрыли: крыша грозила обвалиться.

И вообще, городским властям дела до нас нет. Я уж и не помню, когда эти чистюли из муниципалитета были здесь, — боятся. Даже полицейские, если нагрянут, то сразу на нескольких автомобилях, когда устраивают облаву на бандитов. Иногда доходит и до перестрелки, но бандиты обычно ухитряются удрать в заросли. А в руки полицейских попадаются всякие бедняки: безработные, переселенцы из деревни, у которых нет документов. Днем у нас в Ро-синье самый главный — сеньор Жонас, владелец родника, а как стемнеет — сеньоры Алдо и Пау-линье. У каждого своя шайка грабителей и торговцев наркотиками. Купить марихуану можно только через их людей, а вечером, если поздно возвращаешься домой, за проход по тропинкам нужно платить им налог...

Отправляясь к Жоану Луису в гости, я исходил, так сказать, из дипломатического протокола, ибо был должен ему визит. Но в душе все-таки чувствовал себя неловко, поскольку жители фавел не любят любопытных из другого мира, ко

Сушить кофе под палящим солнцем — занятие не из легких.

торым, мол, нечего видеть их бедность. Хотя встретили меня приветливо, я постарался не задерживаться, да и принимать гостей хозяевам было негде. Почти всю лачугу Жоана занимали импровизированные кровати. В ней, помимо его семьи, приютился еще какой-то молодой человек с женой и ребенком. Только в углу у входа, рядом с убогим буфетом, оставалось место для газовой плитки, которую, отказывая себе во всем, завели потому, что иначе не на чем было бы стряпать. Газ в баллонах, конечно же, носили из города. Самой яркой приметой лачуги была идеальная чистота — земляного пола, скудного подобия обстановки и ветхой одежды обитателей. Немного поговорив со мной, мать Жоана Луиса отправилась с тазиком вниз, к подножию горы. Там, в нижнем этаже Росиньи, у муниципальной водоразборной колонки, всегда можно найти многолюдное общество тех, кто не склонен мириться с разбойничьим тарифом сеньора Жонаса. Там терпеливо стоят в очереди его отважные конкуренты-мальчишки, готовые доставить банку из-под соевого масла, полную воды, на любую высоту за полтора крузейро.

Вскоре вслед за матерью Жоана отправились в обратный путо и мы. По этому маршруту каждое утро спускаются в город продавцы, парикмахеры, прачки, лифтеры, мусорщики — те тысячи людей, кто своим трудом делает жизнь в южной зоне легкой и приятной. Вместе с ними идут на работу маленькие торговцы жевательной резинкой, газетчики, чистильщики ботинок и водители грохочущих ящиков на шарикоподшипниках.

Соседство с миллионерами помогает им как-то перебиваться и самим, но оно же таит в себе постоянную угрозу их шаткому крову и шаткому равновесию на грани полной нищеты. Пока мы с Жоаном, балансируя, скользя и чертыхаясь, возвращались к подножию Росиньи, он делился со мной вечным беспокойством людей, не имеющих своего клочка земли.

— Если нас переселят в пригород, — озабоченно прикидывал Жоан Луис, — не знаю, что будем делать. Кому там чистить ботинки, продавать газеты, возить овощи? А добирайся с окраины в южную зону нужно на трех автобусах, два часа в один конец, да и билеты стоят столько, что за весь день не отработаешь...

Словом, приобретенные слезами и потом навыки уличного труже

19