Вокруг света 1978-11, страница 55

рался. Вечерами, причесанный и переодетый во все лучшее, спускался в город. И там никто не обращал на него внимания. А если и обращал, то только для того, чтобы прыснуть ему вслед: «Деревенщина!..» Иногда дело доходило до драки. Раза два побывал в полицейском участке, где его бил наотмашь по лицу какой-то капрал с пустыми глазами. Через месяц его уволили; он не особенно огорчился, наоборот, на душе стало спокойно. Характеристику, которую ему дали, он, не читая, выбросил в сточную канаву по дороге на автобусную станцию.

Когда Роке входил в ранчо, уже зажглась вечерняя звезда. Отец и братья сидели вокруг очага и пили матэ. Он сел в

круг так, словно выходил на двор: никаких расспросов не последовало. Немного погодя братья стали собираться на охоту, и он занял сьое обычное место...

...И ДОЧЬ СЕНЬОРА

Анна-Мария пьянела от утреннего воздуха, наполненного запахами лаванды и мяты. Ей хотелось кружиться на этой чистой, умытой росой траве, среди ярких, как бабочки, цветов. Пение птиц доносилось до ее слуха, все было так хорошо! Так хорошо, что...

— Ах, папа! Папочка...

Сеньору Отто было не до птиц. Красный и потный, он пыхтел в машине и никак не

мог попасть в проклятые ворота, задевая столбы то правым, то левым крылом. Пошире нужно было делать, черт! Сеньора Кристина стояла на крыльце и любовалась дочерью. Заметив наконец мать, Анна-Мария всплеснула руками и побежала к ней.

— Ах, мамочка! Такая красота, что... А озеро, знаешь, какое? Розовое! Мы чуть не заехали в него на машине!

Сеньор Отто попал наконец машиной в ворота. Продолжая восторженно щебетать, дочь с матерью скрылись в доме. Анна-Мария выбежала на дорогу несколько минут спустя, когда запел рожок и из-за электростанции показалось стадо коров. Пока бидон наполнялся пенистым молоком, девушка носилась вокруг стада, охая, ахая и смеясь. Потом она еще долго стояла на дороге, провожая глазами уда

Гаучо — ковбой аргентинской степи, непременный учистник сельского праздника.