Вокруг света 1981-11, страница 21

ники открыли грузовую дверь и в салон ворвалась масса ослепительного света и ледяного без запахов воздуха. Перед нами расстилалась безбрежная, залитая сиянием, чуть подернутая морозным туманом, абсолютно безжизненная снежная пустыня. Сначала откуда-то донесся треск, а потом появился трактор с прицепом — самодельной волокушей. Дверь трактора открылась, выскочил здоровяк в куртке нараспашку и бросился к самолету. Схватил на вытянутые руки тяжелый аккумулятор, радостно крикнул всем: «Привет!» Мы узнали его. Это был механик станции, краснощекий отставной старшина-танкист и эксперт по любой гусеничной технике — Борис Шафарук. Чтобы не застудить моторы, начали быстро, в темпе разгружать самолет.

сильнее обычного. А потом вдруг наступил момент, когда я почувствовал, будто кто-то внезапно мне зажал рот. Попытался вздохнуть изо всех сил, но воздух не шел в легкие, не накачивал кислород в кровь. В этот момент я совсем забыл о всех советах, забыл о том, что здесь страшно холодно и резкий глубокий вдох открытым ртом может быть опасным. Бросив на полдороге мешок, который тянул, и уткнувшись лбом в холодный, шершавый от изморози фюзеляж самолета, я делал глубокие, сильные вдохи, думал, сейчас все пройдет,— но нет. Забыв обо всем, старался как бы вывернуть самого себя наизнанку, да так, чтобы легкие оказались снаружи. Но легкие отвечали страшным кашлем, от которого темнело в глазах и который душил еще боль-

дист Максим Любарец и механик Борис Шафарук...

Утро на станции Комсомольская обычно начиналось с того, что я катал полосу. К тягачу прицеплялось странное сооружение из бревен, которое я возил взад-вперед по взлетно-посадочной полосе, выравнивал неровности и уплотнял ее. Эта работа заканчивалась часов в одиннадцать. После этого я с тягачом уходил подальше в сторону, зная приближающееся время «бомбежки», которой занимался самолет Ил-14. Он не мог здесь сесть, а запас горючего нужен был, чтобы заправиться самолетам Ли-2. Они прилетали к нам из Мирного с посадкой и нуждались в дозаправке на обратный полет Обычно самолет из Мирного появлялся в полдень. Он летел низко, метрах в

/

i

Я спрыгнул с высокого порожка люка, схватил ящик с деталями оборудования, тоже потащил его к волокуше.

— Эй, новенькие, отойдите от груза, я сам все перекидаю, вы отдыхайте пока!— крикнул, пробегая мимо, Борис.

Но как будешь стоять в стороне, когда кто-то, надрываясь, таскает твой груз? Мы тоже начали помогать.

Только сердце забилось немножко

ше. Я старался сорвать с себя шарф, рвануть вниз «молнию» теплой парки. Казалось, что если сейчас обнажу грудь, освобожу ее от ненужных одежд, то открою настежь все, что внутри, и сделаю всем телом вдох, захвачу воздух, которого так не хватало...

Так вот она какая — Комсомольская, станция на высоте около четырех тысяч метров, станция из одного домика, где живут и работают лишь двое: ра-

ста над поверхностью, оставляя за собой два длинных белых шлейфа, надсадно ревел моторами, снизив до предела скорость, заходил на специальную площадку для «бомбежки». Уже видно, как вниз летит продолговатая, очень черная на фоне снега и неба бочка с горючим. Она летит медленно, падает в снег, образуя что-то подобное взрыву, а потом, долго подпрыгивая и кувыркаясь, скачет вдогонку за само

19