Вокруг света 1981-11, страница 48

Плавание к берегам Америки Витуса Беринга и А. И. Чирикова, о котором ^

рассказывалось в повести Глеба Голубева «К неведомым берегам» («Вокруг Y

света» № 7—9 за 1980 г.), было заключительным этапом Великой Северной »

экспедиции (1733—1743 гг.). Но не меньшее значение имели открытия, ▼

сделанные участниками северных отрядов экспедиции. Они впервые иссле- f довали и нанесли на карту почти все побережье Ледовитого океана.

«Съемка северного берега Сибири, где еще не появлялся секстан, составля- i

ет одно из величайших, если не величайшее, географическое предприя- ^ тие»,— считал академик К. Бэр.

Наиболее трудная часть этой задачи выпала на долю отряда, которым а

командовал В. В. Прончищев. Ему предстояло, обогнув самую северную ▲

точку материка, исследовать путь от устья Лены до Енисея. »

Эти страницы истории освоения северных окраин пристально исследуют »

сегодня ученые М. И. Белов, И. В. Глушанков, В. И. Галенко, В. А. Троицкий. ▼

Подвигу наших моряков посвящена и новая повесть Глеба Голубева. f

-- ^ ^ — —. ^ -- -- Л

баку искать помощника, спрятавшегося во второй снежной яме. Собака выходит к пустой яме и от нее по следу находит вторую.

Уроки усложняются: в третьей яме появляется еще один помощник. Собака и проводник возвращаются, когда уже яма вырыта и помощник спрятался в снегу. По его следу разбросаны мелкие вещи — очешник, перчатки, шапка. Все найденные собакой предметы она должна принести проводнику. Обнаружив «жертву лавины», собака начинает с громким лаем скрести снег. В дело вмешивается проводник — работает щупом и лопатой.

Наконец, тренировка в условиях, близких к реальным. Каждой поисковой группе выделяют участок лавинного снежника длиной метров в сто. «Жертвы» прячутся в глубоком снегу. Следов на плотном снегу не остается. Иной раз молодая собака, убежав за пределы полигона поисков поиграть с соседкой, вдруг возвращается к хозяину и ведет его к тому месту, где спрятался помощник. Это значит, что подувший в ее сторону ветер донес запах «жертвы лавины».

Далее следуют, можно сказать, «курсы усовершенствования». Они двух видов. Молодых собак учат на крутых склонах, на недавно сошедших с гор лавинах. Зона поиска широка. Несколько спасателей с помощниками-псами работают одновременно, но независимо друг от друга — на расстоянии в 100—200 метров. После недельного обучения овчарка получает диплом и ей вешают медаль на ошейник с надписью «Лавензуххунд» — «Лавинная поисковая собака».

Второй вид — курс интенсивной переподготовки, который собаки проходят ежегодно до возраста 7—8 лет. Здесь проводники выходят на учения на лыжах, с рюкзаками, лопатами и щупами. «Жертвы» заранее искусно упрятаны в теле лавин, в снегу, усеянном вывернутыми деревьями, среди скал... Поиски могут продолжаться часами. Собаки рьяно соревнуются, стремясь опередить друг друга.

Наконец, существует еще одна дисциплина — поиск с вертолета. В ясный солнечный день всех питомцев школы собирают вместе. Собака усажена в мешок и, зависнув на длинном тросе под брюхом вертолета, вместе с проводником взмывает в небо. Это очень важное упражнение. Ведь иногда приходится производить срочную высадку поисковой группы на обрушившейся лавине, и собака должна быть к этому готова.

Время от времени то в одной, то в другой долине Альп раздается протяжный гул и на склоне вскипает облако снежной пыли. Это сошла лавина. Проводники, получив приказ выступить на поиски заваленных снегом лыжников, едва удерживают на поводках своих четвероногих питомцев. Собаки спешат, рвутся туда, где приключилась беда. На помощь людям.

Щ ■ алеко на севере, на самом бе-wk I Ледовитого океана, в

Слиив I устье реки Оленек, стоит деревянный старинный, крест. Здесь покоятся Мария и Василий Прончище-вы.

Вот уже два с половиной века ни полярные льды, ни пурга не могут скрыть одинокой могилы. Когда наступает короткое северное лето, лрди непременно приходят сюда, порой* приезжая издалека, поправляют иссеченный бурями крест и могилу, кладут на нее цветы. А когда снова могилу укроет снегами, она все равно не будет забыта: легенды о Прончищевых передаются полярниками из уст в уста.

Записавший одну из них сибирский журналист Л. Шинкарев вспоминает: «Я стоял над могилой в ошеломлении — так живо представился восемнадцатый век, эпоха великих географических открытий, дерзких походов, полетов ума, а во всем этом, надо всем этим история одной любви, тоненькая горящая свеча, плывущая из тьмы столетий...»

Вместе с Марией и Василием Прон-чищевыми вошел в легенду и Семен Челюскин, их верный друг.

Июнь 1735 года. День выдался солнечный, теплый, веселый. Проводить их пришел на берег Лены весь Якутск. Свежий ветер развевал пестрые вымпелы и далеко разносил громкое эхо салюта: как положено по уставу, уходя в далекое и опасное плавание, они прощались, «поздравляя пушками».

Дивились люди, видя молодую женщину на борту корабля, отправляющегося в неведомые полярные края. Не принято это было, странно. Но, преодолев все препоны, Мария Прончищева настояла, чтобы ей разрешили плыть вместе с мужем.

Их дубель-шлюп назывался

«Якутск». Парусник с двумя мачтами — в сущности, просто шлюпка, увеличенная до двадцати одного метра в длину

Повесть печатается в журнальном варианте.

и пяти в ширину. По бортам — двадцать четыре тяжеленных длинных весла. В открытый океан на таком суденышке, пожалуй, не уйдешь. Но для прибрежного плавания оно было весьма подходящим.

А ведь «Якутску» и придется, как говорят поморы, «дружиться к берегу», все время плыть возле него: нужно поточнее нанести берег на карту, для этого их и посылают. Хотя известно, что у берегов плавать опаснее, моряки даже пословицу сложили: «Дальше в море — меньше горя».

Были на дубель-шлюпе и пушки, небольшие медные фальконеты. В трюме выгородили кубрики для матросов и солдат, а на корме, в небольшой надстройке, сделали крошечные клетушки-каютки для командира и штурмана. Как на таком суденышке разместилось больше пятидесяти человек — уму непостижимо! На каждое весло, вырубленное из целого бревна, требовалось по гребцу да по сменщику. Было еще в отряде по три парусника, конопатчика и плотника — мало ли что может приключиться в таком трудном плавании. Входили также в команду иеромонах и подлекарь — для врачевания как телесных повреждений, так и душ человеческих...

Начинали плавание они не одни. Рядом шел бот «Иркутск» с отрядом лейтенанта Ласиниуса, шведа на русской службе. Ему предстояло исследовать побережье к востоку от устья Лены, а ежели повезет, так и в Америку плыть. Следом тянулись медлительные плоскодонные дощаники, груженные провиантом.

Не спеша плыла маленькая флотилия вниз по Лене. Крутые берега, в те времена почти безлюдные, щетинились тайгой. Часто останавливались: Челюскин уже приступил к штурманской работе, решил составить точную карту реки.

Увлекся, увлекся своей работой но-воназначенный штурман Семен Челюскин! Забыл он или не знает пока,

ТАК ОТКРЫВАЛИ ЗЕМЛЮ

46