Вокруг света 1985-11, страница 35

насмотреться на редкостных животных. Взошла луна, а самцы по-прежнему продолжали свою битву, в то время как самки, прогуливаясь по опушке и общипывая листья с верхушек кустов, терпеливо наблюдали за происходящим. Затем оба быка улеглись на землю и возобновили свои попытки избавиться друг от друга. В какой-то неуловимый для меня момент им все-таки удалось это сделать. Минут десять они лежали, затем обладатель меньших рогов встал и, немного пошатываясь, покорно ушел, признав себя побежденным и предоставив сопернику возможность устраивать кратковременное семейное счастье.

Победитель поднялся с земли и, высоко подняв голову, пошел к воде. Он долго пил, смотрел на луну, плывшую среди облаков, и опять нагибался к влаге. Я взглянул на часы. Три часа сорок минут продолжалась эта схватка.

Потом самец высоко подпрыгнул и направился к стаду. Выйдя на середину поляны, он остановился и замер. Победитель явно хотел показаться самкам во всей своей красоте и величии. В призрачном голубом свете месяца он и вправду был подобен изваянию из серебра.

Минут пять продолжалась эта немая сцена. Потом одна из самок, очевидно, приняв вызов, тоже подпрыгнула на месте и бросилась в кусты. За ней устремился бык.

— Если бы самка не пожелала иметь дело с быком, она бы не убежала в лес, а напала бы на него пару раз, с разбега ударила бы его головой в бок,— прошептал мне Мпангу.— А сейчас завлекает, заманивает...

Скрылись в лесу и оставшиеся на поляне ньялы, а вскоре три небольших буйвола появились на противоположном конце водопоя. Шустрый заяц подбежал к месту, где еще совсем недавно бодались антилопы.

Я собрался уходить.

— Погоди, камарада,— остановил меня Мпангу.— Если начал дело, надо довести его до конца. Ньялы обязательно вернутся пить воду на то место, где познакомились.

Было холодно, и на траву легла серебристая роса. Ждать пришлось долго, но зрелища, которого мы дождались, нельзя забыть.

Около двух ночи из кустов появилась пара. Они шли рядом — безрогая грациозная самка и гордый винторогий бык, кротко склонивший голову. Его рога лежали на шее отвоеванной в тяжелом бою подруги. Два создания скользили по серебряной поляне...

— Разве кто-нибудь, кроме старого Мпангу, еще показал бы тебе такое чудо? — с гордостью спросил старик.

Не сказав ничего, я обнял его и повел по направлению к лесной сторожке, где похрапывал Антонио. Как истый африканец-горожанин, он не испытывал к природе ни малейшего интереса.

Окончание следует

Н. МАКСИМОВ, наш спец. корр.

ОСОБЫЙ ВАРИАНТ

Ооябрьский день тускнел. Заякоренная плавучая площадка с пришвартованными двумя катерами раскачивалась в трех километрах от берега. С ее борта в хорошую погоду было видно, как из воды поднимались укутанные зеленым покровом лесов горы, а внизу, у их подножия, раскинулись ялтинские кварталы, белостенные, сверкающие широкими, просторными окнами здания гостиниц и санаториев.

Водолазы из бригады кавалера ордена Трудовой славы Бориса Тимофеевича Дурасова большую часть дня проводили на плавплощадке — строили первый в стране глубоководный санитарный выпуск, трубы которого должны были протянуться по дну Черного моря на семь километров. Плескалась у бортов волна, работали компрессоры, нагнетая воздух в скафандры, и все это: катера, плавплощадка и водолаз — покачивалось на легкой волне. Серые глаза бригадира невольно проводили белопалубного туриста и остановились на появившемся из волны медном шлеме водолаза. Тот поднялся по трапу, ребята тут же открыли иллюминатор и начали отвинчивать гайки крепления шлема к манишке скафандра.

— Ну, пошли раздеваться! — Отдуваясь, водолаз встал «руки по швам». Трое парней вместе с бригадиром взялись за край ворота прорезиненной рубахи.

— Р-р-раз, два, три! — скомандовал Дурасов, и почти четыреста килограммов живого веса повисло на скафандре, сдернув с водолаза тяжелую амуницию.

— Ну-ну! Полегче! — незло огрызнулся он.

— С тебя, видишь ли, не сдерни рубаху, снова нырнешь.— Алексей Васильев аккуратно свертывал воздушные шланги.

— И так чуть не десять минут перехватил,— ворчал он.— На памятник работаешь?

— Так ты же сегодня опоздал под воду! Вот и пришлось за тебя отрабатывать.— Водолаз снял чулки из собачьей шерсти и аккуратно уложил их в портфель.

— Молчал бы, водяной!

— Точно! Он и есть водяной! — поддержали Васильева водолазы.— Ему же спешить некуда: площадка что дом родной.

Борис Тимофеевич Дурасов перед спуском на глубину.

3 «Вокруг света» № 11