Вокруг света 1985-11, страница 62

ОЛЕГ БЕРЕНДЕЕВ

ГУСИНАЯ ОХОТА

3 конце сентября я выехал в маленькую корякскую деревню Лесная, расположенную на побережье Охотского моря.

Добраться до нее можно было тремя способами: морем, вертолетом или верхом на лошади. Мне, тогда еше молодому специалисту, приехавшему на Камчатку, все было интересно. Поэтому я

торым содроганием и одновременно с улыбкой.

Конец сентября на Камчатке— время осеннего перелета гусей.

Ваня Яганов за дорогу столько рассказывал о гусиной охоте, что сейчас, добравшись до Лесной, я спал и видел себя охотником. Желание мое было настолько сильным, что Ваня, наконец,

выбрал лошадь. Останавливаясь всякий раз, когда попадались места, сплошь покрытые морошкой, я слезал со своего степенного Валета, становился на колени и принимался есть ягоды. Мои спутники: Ваня Яганов, молодой коряк-милиционер, и Виктор Ермилович Кутенков, врач окружной больницы, будучи людьми деликатными, старались не проявлять своего недовольства по поводу моих частых остановок. И поэтому мы лишь на следующий день добрались до Лесной. Здесь и произошло со мной то, о чем вспоминаю теперь с неко-

смилостивился и пообещал устроить все в лучшем виде.

— Но охота на гусей,— предупредил он,— дело долгое и тонкое...

Однажды я выбрал день посвободнее и после обеда решил побродить с ружьем по морскому берегу, где, как мне рассказали местные жители, днем на песке отдыхают гуси. До моря — устья реки Лесной, на берегу которой стояла деревня,— было недалеко, километра четыре. Я рассчитал, что времени до темноты достаточно

Справа от дороги журчала Лесная. Слева зеленел ковер тундры. Я подумал, что лучше свернуть с дороги и идти к берегу моря через тундру. Так, полагал я, больше вероятности встретить гусей, а может, и какую иную живность. Вскоре попалась протока, которая, как я знал, соединяется возле самого устья с рекой. В болотных сапогах я перешел протоку. Местность заметно понизилась. Попадалось множество канав, заполненных водой, небольших озерков и мелких ручьев, бегущих к морю. Пришлось идти медленнее, но это меня не волновало. Подумаешь, приду к морю под вечер. Обратно можно добраться вдоль берега, а огни деревни в темноте послужат маяком. Зато в тундре я наверняка что-нибудь подстрелю.

Я уже довольно долго брел по тундре, как вдруг обратил внимание на то, что канавы и ручьи становятся шире и глубже, а переходить или обходить их приходится с трудом.

Решил вернуться немного назад и выйти к морю напрямик. Но когда я стал возвращаться, то обнаружил, что канавы и ручьи вдруг взбухли, растеклись, и теперь надо было искать подходящее место для «переправы». Вскоре я вышел к ручью, который хорошо запомнил. Мне показалось тогда, что в воде бултыхнулась крупная рыбина или, может, выдра. Помню, я долго стоял, затаившись, но, так и не дождавшись, стал переправляться. Возле куста на сыром песке глубоко отпечатались мои следы — вылезая наверх, я схватился за куст и сломал две ветки. Их я заметил сразу, но следы уже залило водой.

Ручей же набухал прямо на глазах. И что-то в нем показалось мне довольно странным. Вдруг понял — ручей не тек! Вода в нем стояла, образуя местами легкие завихрения, слабые водоворотики. Но, присмотревшись внимательнее, все же увидел едва заметное течение. Однако... в противоположную от моря сторону!

Первая мысль была о том, что надвигается цунами и прибывающая вода — верный тому признак. Я уже хотел было бежать в сторону сопок, до которых не менее десяти километров, но тут вспомнил, что при приближении цунами сначала идет спад воды, а уж потом она прибывает. А спад воды пропустить я не мог.

Между тем ручей решительно повернул в сторону от моря и, неся на себе листья, ветки, даже вспениваясь местами, потек вопреки законам природы вверх по склону. Надо было думать о том, как выбраться из этой ловушки

Я заставил себя успокоиться и начал размышлять. Обратно я вряд ли успею вернуться, вода прибывала быстро, и многочисленные ручьи и канавы обернулись теперь непреодолимыми преградами. А на морском берегу есть надежда

===== СЛУЧИЛОСЬ В ПУТИ

60

Рисунок Б. МОКИНА