Вокруг света 1988-07, страница 11

почти готова, один из местных мужиков, засадив топор в поваленную сосну, повел вдруг носом, насторожился и сказал охрипшим от дыма голосом:

— Кажись, мужики, он на нас попер...

— Кто? — не поняли мы поначалу.

— Да огонь,— заволновался он, с тревогой вглядываясь в стелющийся над верхушками сосен дым.

Теперь и мы заметили, что ветер чуть сместился в сторону и огонь незаметно двинулся на нас.

— Спасайся, мужики! — неожиданно громко рявкнул кто-то, и мы всем скопом бросились к Нерюнде, надеясь на ее берегах найти защиту.

А уже часа через два от выстланной нами площадки остались лишь груды обугленных бревен...

В общей сложности, как потом оказалось, пожар «слизнул» более 15 тысяч гектаров леса. А ведь случись на ту пору в Красноярском крае два-три таких мобильных отряда, как наш опытный, да располагай мы научно обоснованной тактикой тушения пожаров, не торчало бы ныне в тех местах столько обугленного горельника, где и зверь теперь не живет, и птица гнезд не вьет.

После испытаний «танка» и АТТ я не раз приезжал в красноярский академгородок, где находится ВНИИ противопожарной охраны лесов и механизации лесного хозяйства. Ходил по лабораториям, встречался с-сотрудни-ками института. Мне охотно показывали новинки...

Вот, скажем, компактный лесопо-жарный агрегат. Сделан он на базе трактора Т-25 и хорош тем, что его можно подцепить на подвеску к Ми-8 и быстро доставить в любую точку. Другой агрегат — малогабаритный полосопрокладыватель, родившийся из мотоблока «Кутаиси», позволяет проходить за час более двух километров. Это означает, что на прокладке опорных полос он может заменить до тридцати человек.

А маленький удобный гусеничный вездеход, который можно вместе с десантной командой в считанные часы, если не минуты, перебросить вертолетом к очагу пожара? О том, как нужна такая машина, мне еще лет десять назад говорили ребята, с которыми я тушил пожар в Хабаровском крае. Они-то полагали, что такой техники нет только потому, что создать ее трудно...

По старинке, дедовскими методами работаем мы на пожарах, не понимая в полной мере, какими убытками это оборачивается. Порой бросаем людей на огонь, даже не имея четкого плана работ, не представляя, как будет развиваться пожар.

В одной из лабораторий научный сотрудник института изучал материалы космической съемки. С ее помощью здесь пытаются составить подробную карту лесных массивов Красноярского края, их пирологическую характеристику. Ведь чтобы успешно бороться с пожарами, нужно, помимо прочего, хорошо знать тип и состав леса на участке, охваченном огнем,— это позволит избрать верную тактику.

Характеристика всех лесов со временем будет заложена в ЭВМ, и тогда любой диспетчер сможет в считанные минуты получить нужную информацию.

Как тут снова не вспомнить пожар на Кежме, где, по мнению специалистов, было допущено множество просчетов. При организации спасательных работ здесь, по гути, не учитывались ни природные, ни растительные, ни метеорологические условия, а главное — слишком медленно наращивались силы и практически не было надежной техники. Потому и ущерб оказался велик.

И как не вспомнить ребят, с которыми мне приходилось бок о бок бороться с огнем: в яростном запале нечеловеческой усталости они не раз поминали недобрым словом конструкторов, словно бы напрочь забывших о существовании лесопожарных служб и о том, что этим службам нужна надежная техника.

Выходит, однако, есть у нас техника, способная выдержать и тяжелый пробег по бездорожью, и схватку с огнем. И все же нечем пока порадовать тех ребят, что завтра пойдут в атаку на пожар: все это лишь опытные образцы. Придет на помощь эта техника лишь после освоения серийного производства, а это задача не только института. Нужно всем брать на себя эти хлопоты.

Тайга-то горит...

г. Красноярск

метров над верхушками деревьев. Выше не имеет смысла — вода рассыплется мелкими каплями и исчезнет бесследно. В зимнее время «канадэ-ры» также не используются. Вместо них летают более легкие аппараты.

Пилоты ожидают вызова. Кто-то гадает на картах, кто-то играет в шары. Но, как только в громкоговорителе раздается сигнал тревоги, все сразу сверяют по оперативной карте координаты водных пространств для заправки водой, натягивают красные комбинезоны, и через двадцать минут (время, необходимое для прогрева двигателей, заправки водой или специальным химическим составом) машины взлетают в воздух.

После взлета надо быть настороже. То выплывет из дыма перед носом гора, то возьмется вроде бы ниоткуда линия высоковольтной передачи, которую лишь в последний момент удается обогнуть. Очень опасны завихрения раскаленного воздуха, которые врываются в самолет.

Во время сброса воды машина может оказаться во власти воздушных ям или нисходящих воздушных потоков, которые способны сбросить лихого наездника на землю в раскален

ные угли. Кроме того, возникают мощные вихри в результате выброса больших масс воды.

— В этот момент надо быть крайне осторожным,— рассказывает Грело.— Ты как будто попадаешь в воронку, спускаешься все ниже и ниже, скорость становится все меньше. При 180 километрах в час самолет на грани потери управления, и надо немало потренироваться, чтобы испытать себя в подобных ситуациях. А если забарахлил мотор — все, труба! Особенно на Корсике, где рельеф неровный, пилообразный, полон долин и узких проходов. Нередко после такого полета приходится выковыривать еловые иголки из крыльев.

Затем следует не менее сложная операция по забору воды. Устройство «канадэра» таково, что он полностью заполняет резервуары водой за десять секунд. Операция производится на скорости 110 километров в час, и ему достаточно водной полосы длиной 2 тысячи метров. В море «канадэр» берет воду, ориентируясь против ветра параллельно волне, но стоит появиться встречной, как носовую часть накрывает плотная пена. Самолет может клюнуть пару раз и зарыться но

сом вниз. У пилотов это называется «очутиться под маринадом». Так, например, случилось в 1977 году с одним «канадэром» в бухте Сагон неподалеку от Аяччо. Самолет утонул почти сразу. К счастью, экипажу удалось выбраться через окна. Пилоты готовятся к таким перипетиям. Они делают тренировочные погружения в специальной клетке.

Работу пилота «канадэра» легкой не назовешь. Но, несмотря на большой риск, несчастные случаи на базе в Мариньяне крайне редки — за двадцать лет всего шесть.

Поговаривают, что в скором времени «канадэры», возможно, получат отставку, уступив место более совершенным аппаратам с реактивной тягой. Такие проекты уже есть. Но всякий раз, когда мне случается пролетать вблизи французского побережья, я внимательно вглядываюсь, не стоят ли где-нибудь на летном поле жедто-красные «пеликаны», стерегущие огонь. Они еще работают.

По материалам зарубежной печати