Вокруг света 1994-05, страница 54

дейцы в длинных грубых блузах. Большинство из них были заняты плетением тростниковых циновок или вязали про-тиводождевые накидки из плотной коричневой шерсти.

Перед управлением прислонился к стене бородатый постовой, тяжелый мушкет которого обретался в подворотне. Но этот свирепый гвардеец не обращал никакого внимания на приближавшихся неизвестных людей, он был поставлен здесь только как немая фигура, символизирующая государственную власть.

В управлении худой писарь с желтым пергаментным лицом переспросил Фернандо:

— Губернатор? Его еще сегодня не было. Для чего ему так рано сюда приходить? Зайдите после обеда, сеньор, или лучше завтра. До свидания!

— Если губернатор не торопится, так мы торопимся! — резко бросил Фернандо. — Мы не ради забавы приплыли сюда! И вы сейчас же пошлете за губернатором, понятно? Мы прибыли с королевскими полномочиями!

— Ну, король далеко. Мне неизвестно, дома ли губернатор. Вчера он был у епископа, позавчера у капитана Му-рильо на фрегате, а сегодня — кто знает?

— Если вы, приятель, не возьмете сейчас же ноги в руки, то эти два матроса научат вас быстро бегать. Посмотрите на их руки, писарчук, они уже не одному свернули шею!

Писарь взглянул на выражение лиц матросов, хорошо уловивших издевку Фернандо, вскочил со своей табуретки и побежал вниз по лестнице. Моряки хрипло рассмеялись.

Тут открылась одна из дверей, и из нее выглянуло сердитое лицо.

— Сеньоры, — раздался сварливый голос, — с кем имею честь?

— Лейтенант де Монфорте с королевскими полномочиями из Кадиса, уважаемый.

— О! — сердитое лицо стало приветливей, и человек тяжелой поступью вышел из двери. Его объемистое брюхо с трудом помещалось в грязной униформе. — Имею честь, сеньоры, я Гонсало Конти, алькальд этого города. Окажите честь, выпейте со мной калебас пулькэ. Такая возможность для меня большая радость.

— Мы торопимся, сеньор.

— Торопливость еще никому не помогла стать счастливым, сеньор, завтра тоже будет день. Заходите в мои скромные апартаменты. Надеюсь, вы меня не обидите отказом, сеньор, я ведь алькальд этого города, полицейский префект.

Фернандо посмотрел на своих матросов. Их глаза явно говорили: «Ради Бога, индейское пиво не такое уж плохое».

Они вошли в помещение. Полная женщина вскочила при их появлении, торопливо очистила стол, с которого, особо не церемонясь, она все смахнула прямо на пол. После этого обмела рукавом единственную табуретку и подвинула ее вошедшим.

— Пожалуйста, сеньор, — пригласила она.

Фернандо уселся, а матросы устроились на каких-то кулях, алькальд же остался стоять, прислонившись к конторке.

— Быстро, быстро! — кричал он, звучно хлопая в ладоши. — Несите пулькэ для господина офицера!

— Вы, значит, к губернатору прибыли, сеньор? — спросил алькальд, наморщив лоб и внимательно наблюдая, как гость осторожно пробует незнакомый напиток. — Солдаты должны будут убраться или прибудет новый губернатор? Здесь на постое солдаты, участвовавшие в итальянской войне. Очень беспокойный элемент. Вы знаете, что было в двадцать шестом, когда они грабили Рим? Они, как говорится, рвали себе когти, рассматривая имущество горожан как общее достояние. А здесь они только и делают, что индейским женщинам сотворяют детей и ведут скабрезные разговоры. А ведь я алькальд и обязан поддерживать порядок и безопасность в городе.

— И что же губернатор говорит по поводу всего этого? — спросил Фернандо, передавая калебас ожидавшим с нетерпением матросам.

— Он защищает своих солдат в любом случае, — пожаловался алькальд, — и я ничего не могу поделать. Он человек чрезвычайно строгий и, кроме того, он кавалер ордена Монтеса.

— Теперь, — сказал Фернандо, — все это скоро кончится, мой друг. Хотя Фернандес де Луго и останется, наверно, губернатором, но командующий прибыл новый, и я его квартирьер. Мы организуем экспедицию в горы, в страну Дорадо, тогда здесь солдат не останется.

52

Лицо алькальда стало еще серьезней.

— Черта бес выгонит, сеньор, — сказал он, наблюдая за тыквенной бутылкой, которая в руках матросов казалась уже пустой.

— Ну, а обычно как протекает жизнь в городе? — спросил Фернандо.

Алькальд взял у матросов тыквенную бутылку и задумчиво выпил остаток вина.

— Ну, — ответил он, — если есть достойная жена, служба, дети и пулькэ, тогда можно более или менее сносно жить, сеньор. В Санта- Марте в течение всего года царит равномерное тепло, времена года отличаются друг от друга только различной влажностью. Здесь все иначе, чем в Эстрамадуре, где я родился и вырос, там зимой дуют холодные ветры с гор. Здесь этого нет, сеньор, — было бы только немного поспокойнее. Наше городское управление надеется, что город будет расти за счет приезда хлебопашцев, поселян, животноводов, ремесленников, очень нужных такому молодому городу. А кто приезжает? Искатели приключений, им нужны только войны и завоевания. Карамба, сеньор! Это не может не выводить из себя. Вы, значит, хотите найти квартиру для нового командующего. А что он из себя представляет? Он идальго?

— Гонсало Хименес де Кесада. Это человек, который знает, чего он хочет. Он быстро приведет в порядок ваших солдат.

— Гонсало, — повторил, улыбаясь, алькальд. Он причмокнул, будто сделал глоток хорошего вина. — Я люблю детей, которых зовут Гонсало. Меня тоже зовут Гонсало, Гонсало Конти. Может быть, сеньор не против представить меня господину командующему?

— Самое лучшее представление — хорошая квартира и канцелярия, которые вы могли бы нам выделить.

Алькальд занялся своей бородой.

— Хм! — сказал он — Здесь каждая мышиная нора до отказа набита этими проклятыми солдатами. Квартира и канцелярия, квартира и канцелярия. Дайте мне подумать, сеньор. Я с большим удовольствием сделал бы любезность новому господину командующему, что освободит нас от сидящих на шее солдат.

Он нахмурил лоб, и Фернандо подумал, что даже простые размышления действительно составляют для него большой труд.

Раздался робкий стук в дверь. Писарь с пергаментного цвета лицом заглянул в дверь.

— Сеньора губернатора сегодня совсем нет в городе, сеньор офицер, он уехал в горы охотиться на тапиров, — сказал он с расширенными от страха глазами. — Приедет ли он сегодня или завтра, или послезавтра, кто знает?

— К черту вашего губернатора, — обозлился Фернандо так, что писарь отступил к двери. — А вот сеньор алькальд — друг нового командующего и обеспечит ему квартиру, и тогда мы посмотрим!

После этих слов алькальд принял бравый вид, с важностью повязал вокруг живота грязный синий шарф, нацепил шпагу и надел бесформенную шляпу с перьями.

— Совершенно верно, — воскликнул он, — когда губернатор на охоте, я представитель королевской власти! Прошу, сеньор, сейчас мы подыщем квартиру для командующего Гонсало, Гонсало...

— Хименес де Кесада, — закончил Фернандо.

Писарь склонился в поклоне. Подожди, читалось на его

лице, вот завтра вернется с охоты губернатор, и ты, алькальд, будешь опять клопом, когда он тебе в голову швырнет сапог.

Постовой в подворотне, узрев своего начальника, натянул было шляпу на голову, но тут же опять возвратился в свое обычное состояние полнейшей апатии.

На площади шумела большая орава детей, среди которых было много метисов, как с испанской, так и индейской кровью. Некоторые женщины красноречиво восхваляли различные фрукты, разложенные ими тут же на земле в корзинах и просто на платках. Какой-то одряхлевший босой инвалид грелся на солнце, ковыряя между пальцами ног. Когда он поднял голову и его лицо осветилось солнцем, Фернандо увидел вместо носа только две продолговатые дырки, и от неосознанного чувства брезгливости он придвинулся к алькальду.

— Да, — кивнул тот и с большой охотой объяснил: — Это Хуан, ему карибу отрезали нос и сварили в супе, ха-ха-ха. Старику еще повезло, от индейцев карибу редко кто возвра

I