Вокруг света 1994-05, страница 61

ВЫСТУПЛЕНИЕ В ПРЕИСПОДНЮЮ

Гонсало Хименес де Кесада, лиценциат и советник юстиции, майор его величества, главнокомандующий войсками в Новой Гранаде гордо восседал на своем коне. Сегодня начиналась настоящая жизнь, наконец открыты ворота в невиданную страну, к славе и богатству.

На площади стояли построенные в каре стрелки, арбалетчики и пикинеры. Кавалеристы с трудом сдерживали коней, пехотинцы успокаивали рвущихся с поводков собак, колокола отзванивали прощальный привет. Епископ в сопровождении клира проходил вдоль рядов выстроившихся конкистадоров, раздавая благословение, а священник из свиты окроплял воинов святой водой.

Обстоятельства в общем и целом были таковы.

За несколько дней до этого корабли подняли якоря и поплыли на юг, чтобы войти через мелководное устье в Рио-Магдалену. Теперь по суше выступают шестьсот солдат, двести индейских носильщиков и слуг и почти сто кавалеристов.

Впереди отряда кавалерии красовался его командир — лейтенант Фернандо де Монфорте, истребитель пиратской галеры, молодой, радостный, с настроением, вполне соответствующим солнечному, ясному утру. Кесада, улыбаясь, приветствовал его взмахом руки.

— Друзья! — воскликнул он. — Пришел день, с которого наши дела начнут записывать в великую книгу истории. Мы представители власти Христа и императора. Наш святой долг покорить окончательно эту страну и сделать ее испанской провинцией. Мы будем храбро сражаться без страха и упрека. Во имя короля Карла и во славу всемогущего Господа Бога, вперед!

Колонна двинулась. Впереди выступали конники авангарда, за ними следовали пехотинцы и носильщики, вторая группа кавалеристов замыкала шествие. Город сразу опустел и успокоился. Жители робко взялись за свои обычные дела. Алькальд вытер пот со лба и поплелся в служебные апартаменты, чтобы в полном покое наконец выпить калебас-пулькэ. Губернатор куда-то исчез.

Фернандо находился во главе походной колонны возле главнокомандующего. Сердце его ликовало. Его конь пританцовывал от избытка сил. Бряцало оружие. Полотнище знамени развевалось, как пламя на фоне неба, а барабаны гремели трам-та-та-там, трам-та-та-там!

Они двигались меж невысокими холмами на юг. Пальмы склоняли стройные стволы, а справа, неподалеку, волновалось море. Но никто уже не обращал на него внимания.

Фернандо, приподнявшись на стременах, осмотрел колонну. Она двигалась значительно медленней, чем разведывательная группа три недели тому назад. Пехотинцы и носильщики медленно преодолевали каждый шаг. До Гай-ры дошли только через три с лишним часа. Здесь солдаты бросились к колодцам, мучимые жаждой. Поднялся страшный шум и борьба за единственную кружку. Перепуганные бряцанием оружия крестьяне попрятались за хижинами в кустах.

Но загремели барабаны, и все ринулись обратно в строй, хотя далеко не каждый смог приглушить мучительную жажду. Колонна поползла дальше.

Мануэль проклинал навязанный ему толстый ватный панцирь. Даже когда дул северный ветер, это неуклюжее одеяние было совершенно ни к чему. А что же будет, когда они станут двигаться по раскаленным долинам внутренних районов страны?

Монах шел во главе отряда арбалетчиков, вместе с пехотинцами и их собаками. На нем была сутана и какая-то сумка на ремне, перекинутая через плечо. В ней находились, видимо, обрядовые принадлежности, а бамбуковый посох должен был служить ему и защитой, и оружием.

Он шел веселый и довольный, он был апостолом в чужой, незнакомой стране, распространителем веры, исполнителем божественной миссии.

В первый день колонна сумела уйти достаточно далеко. Люди еще были полны сил и жаждали деятельности. Южнее одной из деревень им встретилась речка с особенно холодной водой, за что она и получила название Рио-Фрио. Здесь же, на берегу реки, конкистадоры устроили свой первый ночной привал. Вскоре повсюду появились легкие полотняные палатки, лошадей привязали к кольям. Потом в ночной темноте засветились костры, и солдаты ночной охраны начали свои походы вокруг лагеря, окликая друг друга.

Чима спал рядом со своим господином. Последние дни он был необычайно молчалив. Он понял и воочию убедился, что оружие и военное снаряжение придали лейтенанту не только иной внешний вид, но смогли даже каким-то образом повлиять на его душу. Но, несмотря на это, думал Чима, все-таки не должно быть никаких ссор, иначе им обоим грозит погибель. Чибча много дней напряженно следил завеем и узнал много слабых, уязвимых мест этих сверхсильных белых воинов. Он хорошо усвоил, что лошадей нужно поражать снизу, а самих воинов — ниже пояса, что колонна может быть разбита в густом лесу, где она не может развернуться, а всадники и вовсе не смогут вступить в бой. Горные ущелья для них также очень опасны, а крутые склоны, узкие броды с бушующими потоками не дадут белым действовать сообща.

Фернандо спал глубоким без сновидений сном. Он уже немного привык к голосам ночных птиц, писку москитов, стрекоту кузнечиков, к знойному кваканью лягушек. Все это не представляло никакой опасности. Если бы возле лагеря появился какой-нибудь хищник, лошади почуяли бы его намного раньше людей.

Утром Фернандо опять был поручен головной отряд, должный тщательно исследовать дорогу и окружающую местность, выслеживать аборигенов и оставлять определенные условные знаки следующей за ними колонне.

Конный отряд продвигался вперед легкой рысью. Но вот на песке появились следы босых человеческих ног. Несколько всадников направились к ним. Но поскольку следы уходили далеко на север, где высились горы с покрытыми дикими зарослями склонами, они были вынуждены повернуть обратно. В горах жили непокоренные племена аруако, легко могущие выследить колонну белых пришельцев.

Местность постепенно принимала степной характер. Всадникам приходилось лавировать среди мелкого частого кустарника. Фернандо с интересом смотрел по сторонам. Кактусы, агавы, опунции и другие незнакомые диковинные растения росли, образуя в некоторых местах буйные заросли. Там и сям попадались колючие мимозы и дикие ананасы.

Передовая группа расположилась на привал у зарослей кактусов — хоть какая защита на случай ночного нападения туземцев или хищных зверей на столь маленький отряд.

Утром вблизи ночного лагеря вновь были обнаружены человеческие следы. Но не было никакой возможности найти тех, кто их оставил. Проклятье, долго ли эти коричневые бродяги-язычники будут оставаться невидимыми? Может

59