Вокруг света 1995-02, страница 46

ЕленаЧЕКУЛАЕВА

П| Г|а далеком и сказочно красивом / гострове Пинанг есть могила /#71 русских моряков с крейсера Ш Ш «Жемчуг». Они погибли 80 лет назад, во время первой мировой войны

Несколько раз в году сотрудники нашего посольства в Малайзии ездят на этот остров, чтобы возложить на могилу цветы. Однажды они взяли меня с собой. Тогда я и не предполагала, что эта поездка станет началом долгих поисков...

Из столицы Куала-Лумпура до острова — семь часов езды на машине. Через пять часов скоростная магистраль сменилась узкой, почти проселочной дорогой. Наконец мы добрались до моста, соединявшего Пинанг с Малаккским полуостровом. Серебристый мост словно парил над морем: он протянулся почти на четырнадцать километров. Специалисты утверждают, что мост простоит не менее четырех столетий и с ним ничего не случится даже при землетрясении в восемь баллов. Неудивительно, что малайзийцы гордятся этим сооружением.

Миновав мост, мы въехали в Джорджтаун — столицу Пинанга. Рассказывают, что в 1786 году основатель британской колонии в Пинанге Фрэнсис Лайт прибыл с небольшой командой в непроходимые джунгли острова и, отыскав малайскую деревню, решил построить город с помощью местных жителей. Его благородный порыв не вызвал энтузиазма у населения. Но Лайт нашел способ осуществить свой замысел. Он приказал матросам зарядить пушки на корабле золотыми и серебряными монетами и выстрелить ими в самую чащу джунглей. После этого место для постройки города было расчищено на удивление быстро.

В центре города среди высотных гостиниц отлично сохранилось старинное трехэтажное здание в колониальном стиле. Белые колонны у входа бережно держат резной фронтон с золоченым вензелем — названием гостиницы —«Истерн энд Ориентал». Пройти мимо отеля невозможно, ведь он имеет непосредственное отношение к тем людям и событиям далекого 1914 года, о которых пойдет рассказ.

Внутри прохладно, сразу забывается 35-градусная уличная жара. Удобные кресла располагают к отдыху. Неожиданно появился элегантный мужчина в белоснежном костюме.

— Добро пожаловать! — вежливо произнес он и представился: — Луоренс Яп, администратор отеля.

— Мы много слышали об « Истерн энд Ориентал», — сказала я. — Ведь его основали братья Саркис, армяне, выходцы из России. Можно сказать — наши соотечественники.

— Верно! Если желаете, я покажу вам отель, — предложил Лоуренс Яп. — По тем временам, более века назад, он был лучшим в Юго-Восточной Азии, — продолжил он. — Все номера выходят на море.

Бесшумно распахнулись массивные резные двери, и мы оказались в уютном ресторане.

— Вот здесь, в этих кожаных креслах, что стоят у окна, не раз сидели Редьярд Киплинг

44

и Соммерсет Моэм. Они часто останавливались у нас, — сказал Лоуренс Яп.

Я невольно подумала: «Возможно, в одном из кресел сидел и капитан с крейсера «Жемчуг».

У входа в танцевальный зал висел плакат-афиша, поблекший от времени: «Знаменитая танцевальная труппа Дягилева из России». — Мой дед видел их выступление, — с гордостью сообщил Лоуренс Яп. — Он большой поклонник России.

Не надеясь на везение, я все-таки рискнула спросить:

— А ваш дедушка ничего не рассказывал о том, что произошло с крейсером «Жемчуг»?

— Он сам лично не видел этой трагедии, я знаю о ней от других. Наверняка, вы найдете потомков очевидцев...

Из Джорджтауна мы отправились на побережье. Дорога взбегает на Вестерн хилл, а оттуда плавно спускается вниз. У самого подножия холма расположено старое кладбище «Вестерн роуд». На нем, под раскидистой огненно-желтой акацией, среди множества крестов стоит вертикальная гранитная плита. На ней надпись, сделанная на русском и английском языках: «Русским военным морякам крейсера «Жемчуг» — благодарная Родина». Радом — православный крест и якорь, обвитый цепью.

Хотя официальное открытие памятника состоялось только в 1975 году, о могиле 82 русских моряков заботились жители Пинанга на протяжении всех лет до этого. Последние годы за ней присматривают работники пароходной компании «Хай Тонг шиппинг», которая является агентом наших судов, заходящих в порт Пинанг.

«Для нас это очень важное и почетное дело, — сказал мне один из владельцев компании г-н Тео Сенгли. — Мы рассматриваем этот мемориал как часть нашей собственной истории и судеб многих наших предков».

... Данные Центрального архива Военно-Морского Флота России о тех событиях уме

стились на неполных двух страницах. Сухие, по-военному четкие формулировки о конструкции крейсера, скупой рассказ о боевых операциях «Жемчуга». В поисках более подробной информации я побывала в Национальной библиотеке в Куала Лумпуре, где мне любезно предоставили пожелтевшие за долгие десятилетия местные газеты. Постепенно передо мной оживали события далекого прошлого.

В начале века гордостью санкт-петер-бургских судостроителей стал легкий крейсер «Жемчуг» — быстроходный, маневренный, оснащенный первоклассной боевой техникой. Одним из первых он принял участие в русско-японской войне 1904 - 1905 годов. Спустя девять лет — в первой мировой. Крейсер «Жемчуг» входивший в состав Сибирской флотилии (базировавшейся во Владивостоке), был введен в состав кораблей союзников — британско-французской флотилии, которая действовала против германской эскадры под командованием адмирала графа М. фон Шпее, являвшейся серьезной угрозой торговым коммуникациям в Тихом и Индийском океанах.

В октябре 1914 года командир крейсера капитан 2-го ранга И.Черкасов получил приказ сопровождать конвои британских и французских транспортов, перевозивших войска и военные грузы в северо-восточной части Индийского океана. Это задание было вызвано появлением в районе быстроходного германского крейсера «Эмден».

Для русских моряков, привыкших к умеренному и холодному климату, война в тропиках была тяжелым испытанием. В записях русских судовых врачей тех лет нередко можно было встретить такие строки: «После нескольких месяцев плавания в тропиках некоторые матросы начинают испытывать непроходящее душевное беспокойство, их постоянно мучают призраки опасности. Видимо, жара и неблагоприятный климат — причина редкого заболевания. Это может оказаться страшной, неизлечимой болезнью