Юный Натуралист 1973-01, страница 35

Он знал, что в Гренландии нет ни мышей, ни крыс, ни гномов. Но в одну из августовских ночей, проснувшись от какого-то непонятного звука, все же подумал, не привидения ли пожаловали к нему в гости.

За тонкой дощатой перегородкой, у самого изголовья, что-то скрипело и царапалось, но не так, как обычно пищат и грызут мыши и подобные им существа.

Он постучал в стенку:

— Перестань шуметь, малыш, кто бы ты ни был, сейчас у нас ночь. Если ты и в самом деле гномик, я угощу тебя завтра молочной кашей. А теперь спи.

В ответ раздался тонкий свист, и стало тихо.

В четыре часа утра собаки подняли лай. Медведь? Вряд ли он осмелится подойти к охотничьему домику в глубине фиорда.

Рис. И. Филиппова

Но, заслышав лай собак, охотник полусонный выскочил с карабином на двор.

Всегда можно узнать, где находится пришелец, будь то человек или зверь: собаки лают именно в том направлении, откуда идут незваные гости.

На сей же раз песцы оставались спокойными, а собаки лаяли и виляли хвостами, указывая прямо на домик. Раньше они никогда так себя не вели, ибо в доме не было ничего, о чем бы они могли предупреждать хозяина. «Быть может, кто-тр прячется за домом?» — подумал охотник и с ружьем наготове обошел дом кругом. Но и там никого, да и следов не видно.

Залив сверкал, как новехонькое зеркало, и охотник подумал, что это, видно, тюлень вынырнул у самого берега и напугал собак.

Озябший, он возвратился в дом и поста-

„ГНОМИК"

в

ТОРФЯНОЙ СТЕНКЕ

(_

mlmmlk-- v ,

вил на огонь кофейник. Теперь ложиться бессмысленно. Лучше уж пройтись вдоль берега по холмам; сейчас, на рассвете, туда ^выходят попастись зайцы. А в горы кожно сходить и в середине дня.

Среди камней множество голубики, и куропатки с каменистых склонов начали спускаться за ягодами. Если удастся обнаружить где-нибудь стадо мускусных быков, можно поохотиться и на них. Конец августа и сентябрь — горячая пора для охотника, время сбора летнего урожая, когда человек запасается провиантом на долгую зиму. Разумеется, речь идет не о зерне и картофеле, таких продуктов Арктика не знает, зато мускусные быки к тому времени нагуливают толстенный слой жира на спине, да и брюхо у них становится упругим и заплывает салом. Куропатки отъелись на ягодах. Заяц круглеет, совсем как поросенок, а гусь, перед тем как отправиться на юг, тяжелеет от нагулянных за лето жиров.

Но что это? Собаки снова залаяли. Человек взглянул в окно и увидел, как к берегу покатилась пустая банка из-под молока. Должно быть, кто-то столкнул ее с места. Он снова вышел на двор. Собаки виляли хвостами, натянув цепи и повернувшись в сторону дома. Вид у них был весьма игривый.

— Цыц, глупые! — прикрикнул хозяин, но собаки продолжали прыгать. И тогда охотник махнул на них рукой, не переставая все же удивляться происходящему.

Выпив пару кружек крепкого кофе, охотник почувствовал себя бодрым. В этот момент за стенкой снова раздалось царапанье.

— Гном!

Человек свистнул, и ему тихонько ответили. Ну конечно, вопрос ясен. Что ж, добро пожаловать в гости! Одинокому зимовщику всегда приятна компания, будь то гномик или другое живое существо. А может, это мышь, попавшая сюда вместе с грузом провианта? Или корабельная крыса? Что ж, поживем — узнаем.

И он узнал. В те дни охотник добыл штук двести куропаток, около тридцати зайцев и семь огромных гусей. Сделав несколько связок, он развесил их на крюках на стенке тамбура. Но, вернувшись как-то вечером с охоты, нашел свои запасы на

полу. Вокруг валялись перья, а у лучших птиц было вспорото брюхо.

— Неужто гном? — прошептал охотник, осматривая куропатку. — Ах вот оно что! — рассмеялся он.

Загадка, оказывается, не так уж сложна. Малыш в торфяной стенке — всего лишь горностай, нашедший себе квартиру с отоплением и бесплатным питанием. Удивительно, как это он решился поселиться в доме охотника, маленький дикарь. Его, видать, заманила сюда вся эта провизия перед долгой и голодной зимой. О домашних лисах, ручных, как собаки, мне доводилось слышать, но о домашнем горностае — никогда.

Так что же делать с запасами заячьего и птичьего мяса? Придется, пожалуй, поднять их на радиомачту, а малыш пусть довольствуется тем, что хранится на крыше тамбура.

От мяса маленький гость, судя по всему, остался совсем не в восторге. Однажды хозяин нашел на полу мертвого лемминга. Через некоторое время сосед исчез, но, судя по шуму за стенкой, он начал создавать там собственный склад.

Входом на склад служила дырка под дверным порожком — в этом месте нередко валялись крохотные перья пуночки. Итак, в охотничьем домике жители устраивались сообразно своим размерам и вкусам, хотя и не всегда целиком полагались на самих себя. Так, малыш стащил с крыши большой кусок сала и каким-то образом умудрился приволочь его к самым дверям. Чтобы облегчить ему задачу, охотник разрезал сало на части, и куски бесследно исчезли.

Как-то раз неожиданно заголосили песцы, и тогда впервые охотник увидел своего маленького гостя. Куропатки, нахохлившись, сидели в траве — мела небольшая пурга, — а меж стеблей, плотно прижавшись к земле и извиваясь, с кочки на кочку подбиралось к ним маленькое существо. Это и был «гномик» из торфяной стенки. Зверек был совсем белым, лишь на голове и вдоль спины тянулись коричневые полоски. «Такой маленький, наверное, годовалый», — подумал хозяин домика.

Но зверек оказался опытным охотником. Куропатки по-прежнему не замечали горностая, пробиравшегося сквозь низкий «ле-