Юный Натуралист 1978-12, страница 22

20

леных мхах под навесом еловых лап, где земля оставалась не припорошенной снегом; прыгал по лосиным следам и кабаньим тропам, троил и вздваивал свой след, делал в стороны со своих и с чужих следов скидки, но я уже привык, пригляделся к его следу и находил его продолжение даже после двоек и троек на кабаньих тропах. Представьте себе уплотненную кабанью тропу, на которой заяц делает лишь легкие прыжки: он проходит три-четыре метра своим следом назад, потом снова поворачивает в первоначальном направлении (это тройка) и, не доходя до конца своего следа, прыгает в сторону на зеленый мох или на соседние следы зайцев-беляков.

Конечно, распутывая его следы, я сильно отставал от него. И он, наконец, решил, что может спокойно отправиться на лежку. Это было уже вечером. Я вышел по его следам в поле. Русак вошел в редкий кустарник, сделал одну за другой три двойки со скидками и лег под плотный куст шиповника.

Мне нужно было убедиться в том, что он здесь, что я все-таки выследил его, и поэтому я последний раз поднял его с лежки, увидел, как он выскочил в поле из-под куста, проводил его взглядом и пошел домой.

А ходил я по его следам весь зимний день: с девяти утра до пяти вечера.

Следопыт

бы выбрасывают вперед, а на передние опираются до следующего толчка задними. Поэтому отпечатки передних лап остаются позади. Чем быстрее прыгает заяц, тем больше расстояние между каждыми четырьмя отпечатками его лап. Подобным образом на скаку ставят лапы и лисицы, и собаки, и волки, но отпечатки всех четырех лап у них одинаковы по величине, а у зайцев отпечатки задних лап продолговатые и большие, а передних — маленькие и более округлые.

Однажды в начале зимы по неглубокому снегу я поднял на болотце близ сосновой опушки крупного русака и решил проследить весь его ход до следующей лежки.

Заяц скрылся в небольшом сосновом бору. Я пересек этот бор по его следу и вышел в поле. С утра по полю успели несколько раз проехать на санях за сеном. Заяц помчался по проложенной дороге. Его следы были едва заметны на сне

гу, уплстненном полозьями саней. И вдруг они оборвались. Я стал внимательно оглядываться вокруг. Метрах в двух от дороги был небольшой^ ивовый куст. Заяц сделал к нему такую скидку, что ей, наверное, мог бы позавидовать любой акробат. Он сделал несколько прыжков по своему следу назад, а потом прыгнул в сторону так, что оказался у противоположной от меня стороны куста, и оттуда снова к лесу пошла ровная стежка его следов. Я вошел в лес.

Русак, наверное, знал, что я преследую его. Поэтому после нескольких петель он по прямой вышел из леса и спустился к реке, надвое разделявшей большой поселок. Не боясь ни людей, ни собак, он незамеченным промчался среди ивовых кустов, выскочил в поле на другой стороне поселка и, не меняя прямого хода, вошел в большой лес. В нем он показал мне все свое уменье, все хитрости. Он петлял на заиндевелых зе

.^АКОЛЦ,

& Д&г) V.

^fAKON^

Шиповнин

Поздней осенью, когда деревья и кусты стоят голые, а пестрый ковер листьев потерял свою яркость, колючие ветки шипов

ника, увешанные красными плодами, выглядят особенно нарядно. Словно к новогоднему празднику подготовились: на одних кустах плоды похожи на приплюснутые елочные шарики, на других — на миниатюрные груши, на третьих — на красные горошины.

Каждый знает, как богат шиповник витамином С. Но самые витаминные ягоды можно собрать с кустов, на которых в конце весны распускались розовые цветки.