Юный Натуралист 1979-04, страница 39

До года у уссурийского кабана доживает в среднем 40 процентов поросят, а у европейского — в полтора, а иногда в два раза больше. Почему?

Около одной трети поголовья кабана в уссурийских лесах уничтожается хищниками. Основное количество жертв приходится на поросят и подсвинков: их и больше, да и охота на крупных секачей, которых даже тигры остерегаются, опасна. Однажды я тропил следы тигра и «прочитал» такой случай. Тигр почуял кабана на лежке и стал его скрадывать. Подходил медленно, шаги делал малые, стоял подолгу. Когда расстояние между зверями сократилось до двадцати метров, хищник ринулся в атаку. Считаю его прыжки: один, другой, третий. И вдруг — стоп! Тигр затормозил всеми четырьмя лапами, аж снег до земли взрыхлил. Потом потоптался — и в сторону. В чем дело? — думаю. Лежка-то кабана — вон она чернеет, десяток метров до нее. Подхожу к лежке и вижу: на ней отдыхал громадный секач. Услышав, а возможно, и увидев тигра, он не помчался прочь в ужасе, а... прыгнул навстречу тигру и застыл в решимости встретить полосатого владыку зверей лицом к лицу. Я живо представил его грозную клыкастую морду, горящие углем глаза. Тигр, очевидно, не решился испытывать свою судьбу.

Бурые медведи гоняют кабанов систематически и упорно. Иногда они хватают свою жертву из засады, но чаще берут измором после длительного преследования.

Кабан — животное стадное. Летом чушки с поросятами держатся выводками, а холостые самки и самцы живут в табунах по 4—8, иногда больше голов. К осени выводки присоединяются к табунам. Чем ближе к зиме, тем табуны многочисленнее. Только секачи предпочитают одиночную жизнь, однако держатся неподалеку от табунов. Лишь в период гона присоединяются к сородичам, бесцеремонно изгоняя более молодых самцов.

...Как-то осенью мы с товарищем в кедровом лесу заметили табун из 45—50 кабанов. Мы затаились за валежиной и стали

наблюдать сокровенное таежной жизни. Кабаны шумно рылись в лесной подстилке, подбирая и разгрызая опавшие кедровые шишки. Взрослые вели себя степенно, полностью отдавшись еде, поросята же суетились, бегали, за что иногда получали взбучку. Особенно зло их поддевали рылом крупные свиньи, отчего малыши обиженно взвизгивали и отбегали, но тут же забывали обиду и снова брались за свое.

В табуне было пять крупных самцов и шесть взрослых чушек. Остальные — поросята и подсвинки. Беспечно играя хвостиками, ухая, хрюкая и взвизгивая, свиньи подошли к нам вплотную, затем, обойдя валежину, окружили нас со всех сторон. Один поросенок что-то заподозрил, уставился в наши лица и замер, задрав свой хвостик. Вид его был до того потешным, что я не выдержал и засмеялся. Поросенок взбрыкнул и побежал, все стадо насторожилось, запыхтело, втягивая воздух. Но вскоре кабаны успокоились, сочтя тревогу несмышленыша ложной. Кормежка продолжилась.

Потом на нас стал пристально и угрюмо смотреть (не далее, чем с восьми метров) крупный вепрь. Этот исследовал нас более строго. Подошел поближе, опознал, ухнул и побежал, увлекая весь табун за собой. Отбежав всего метров на сорок, кабаны остановились, постояли с поднятыми хвостами — это у них означает тревогу — минуты три и снова начали рыться. Мы быстро и незаметно забежали вперед по ходу, и все повторилось сначала. И так несколько раз, пока мы не прервали эту игру: стало смеркаться.

Кабан — неотъемлемое звено в сложной системе лесных биоценозов. Исчезни, например, кабаны в уссурийской тайге, и не станет тигров, зато расплодятся волки и начнут без всякой меры уничтожать изюбров, лосей, косуль. И придут в опасное движение непостижимо тонко сбалансированные сообщества живой природы.

С. Кучеренко