Юный Натуралист 1981-04, страница 28

46

РЫЖИК

Весной, когда отпылила золотой пудрой ольха и оделась в зеленое кружево березовая роща, бродил я, забросив за плечи рюкзачок, по Истринскому лесному хозяйству в поисках первенцев грибов-сморчков. По оврагам и речным берегам запенилась белыми облаками черемуха. Буйные ветры и метельные снеговеи вернули черемуховые холода. Ночью даже выпал снег, и ватный покров его достиг в отдельных местах пяти-десяти сантиметров, хоть на лыжи становись. Тучи над головой по-осеннему свинцовые и сыплют мелким дождичком. Не слышно птичьего щебета. Тоненькая, хрупкая береза дрожит на ветру, и кажется, не дождь, а слезинки скатываются с ее пушистых зеленых ресничек. И странно как-то видеть канавы, окаймленные желтыми теплыми лентами калужницы.

Весь день я бродил по лесу. Где я только не побывал: и в березничке, и в тонком осиннич-ке, и в молодой ельничек, по-новогоднему украшенный ярко-желтыми фонариками нежных побегов, заглянул, по опушкам и вырубкам прошелся. Измучился. Набрал всего с десяток сморчков. Сел среди леса на валежине отдохнуть, а заодно и перекусить. Только достал из рюкзака термос с горячим чаем и немудреную закуску, только поднес руку ко рту с ломтиком душистого хлеба и сочной брынзой, как слышу, стоит у меня кто-то за спиной и сопит. Не поворачивая головы, ско

сил глаза и увидел махонького рыжего теленочка на слабеньких, нетвердых ножках. Весь дрожит, бедненький. Глаза большие, темные, наполнены страхом. Ба! Да это никак лосенок! Маму-лосиху потерял. Вот тебе раз! Сколько ему? Недели две, не более. Голодный, видать, втягивает жадно ноздрями хлебный дух, а подойти не решается.

Напрасно я протягивал милому рыжему смешному дуралею руку с хлебными крошками, напрасно аппетитно причмокивал губами. Рыжик, так я про себя окрестил найденыша, не двигался с места.

Тогда я сорвал свежие побеги рябины и протянул зверенышу. Голод не тетка. Шумно выдохнув, робкими шажками несмышленыш приблизился настолько, что я смог дотянуться ветками до мохнатой морды. Длинным шершавым язычком теленок живо смахнул с ладони побеги. Жевал он еще довольно неумело, больше ронял на землю. А когда Рыжик ткнулся темно-сливовым носом в ухо, пустив теплые щекочущие струи, то окончательно покорил сердце одинокого туриста. Ладно, дружок, бери все, только не зови маму. С ней, брат, шутки плохи. А пока прощай.

И, поглядывая по сторонам, скорыми шагами я направился к выходу из леса в твердой уверенности, что лосиха обязательно найдет глупого малыша по запаху. Они, звери, это умеют.

И. АКСЕНОВ

47

странный дуэт

Вы слышали, как поют ежи? Нет? А мне приходилось. Забавная штука — ежиная песня.

Весна набирала силу. Дни стояли светлые, шумные. А по вечерам сырым лугом раздавалось дребезжащее «дууу-у-у»... Это бекас, развернув веером хвост, бросался с вышины, и перья его трепетали так, что далеко вокруг слышно было их гудение.

И лес похорошел, помолодел. Ольха надела лиловые мохнатые сережки, закуталась в тонкое легкое облако розовой пыльцы. Ярко зажелтели и пряно запахли ивы. На опушках, где особенно сильно припекало солнышко, орешник обвесился пурпурными кисточками.

Как-то к утру я подходил к лесной сторожке, где меня ждал Кондратий. Я шел всю ночь, устал и, хотя уже было недалеко от сторожки, решил отдохнуть.

Сбросил с плеч тяжелый рюкзак, сел на него и, привалившись спиной к прохладному стволу березы, в предрассветной тишине незаметно задремал.

Проснулся я от странных звуков. Где-то совсем близко кто-то не то чихал, не то пыхтел, не то рычал.

Заря занималась над лесом. В ее темно-малиновом свете на полянке я заметил двух

ежей. В этот самый момент, когда я их увидел, они не спеша, церемонно, как артисты на сцене, расходились в разные стороны.

Но вот остановились. Повернулись мордочка к мордочке. И двинулись навстречу. Я понял, что передо мной самец и самочка.

Не любить этих милых, доверчивых зверьков невозможно. Не каждый знает, что ежи очень преданы друг другу. Стоит самке ежа надолго покинуть нору, «хозяин» пускается на ее поиски, и, даже если она погибла, он находит ее.

О полезности ежей, думаю, и говорить не приходится: сколько вредных насекомых уничтожают они в лесу!

Приблизившись, ежи приподнялись на задние лапки, передние поджали, будто кланялись друг другу, и, уткнувшись нос к носу, запели. Я слышал глухой свист, рокот, ворчание.

Иногда он или она вертели головой туда-сюда, словно проверяли: а слушают ли их?

Я внимательно, с интересом слушал лесных артистов. Ведь оно и понятно: редко кому приходилось видеть и слышать в лесу поющих ежей.

Когда ежи опять стали расходиться в разные стороны, я встал, надел рюкзак и пошел своей дорогой.

Шел, улыбался, и мне тоже хотелось запеть. Ведь весной даже колючие ежи поют!

В. МАКСИМОВ

V

„ ' fre sf?

у •f