Юный Натуралист 1984-06, страница 48

трудно не заметить. Подгрызенные и поваленные деревья, вороха широких, как от стамески, стружек, пни, похожие на плохо заточенные карандаши, промятые в камышах тропинки, хатки, в которые можно попасть, лишь поднырнув из воды,— все это работа бобров. И пляжики, обтоптанные мокрыми перепончатыми лапами, тоже бобриные: здесь они выходят на берег. Каждый такой пляжик оглажен чем-то мокрым, будто бобр вытаскивал невод. Я не сразу взял в толк, что же все-таки выволакивают бобры из реки. А потом догадался: хвост! Широкий и плоский, как лопата,'голый хвост, который охотники называют ошибом. Выберется бобр на пляжик, вытащит тяжелый мясистый хвост-ошиб, отряхнется по-собачьи и отправится привычной тропкой по своим ночным делам.

Ночью меня разбудил какой-то звук. Полежал, прислушался. Тихо. Может, показалось? Но вижу, что и Пыж насторожился. Сидит у застегнутого выхода из палатки.

Вдруг — бу-бух! Будто валун сбросили с обрыва в реку. Пыж даже подпрыгнул. И опять тишина. Спустя время — снова: бу-бух! Еще валун. И пошло, удар за ударом: бу-бух! Бу-бух! Бу-бух!

Признаться, оторопь меня взяла. Ночь, безлюдье и глушь, а Битюг такими бултыхами выворачивается. Вылез из палатки, а Пыжа оставил, чтобы не спугнул тех, кто булыжниками кидается. Луна. Реденькие облака, как перышки, ровно раструшены. Зябко. Речка плотным туманом залита. Красота! Красиво, но ничего не видно. Кто-то в тумане возится осторожно. Тихо поплескивает. Бухнуло! Еще раз! А кто — не видать. Только туман покачивается, светится под луной. Но тут запертый в палатке Пыж обиженно тявкнул, и все стихло.

А в один из вечеров я припозднился у костра. Поправлял, пошевеливал палочкой дрова, смотрел в огонь. Слышу — шуршит осока на том берегу. Чьи-то шаги. Соступил в воду... Поплыл... Всплеснул... Два уса разошлись по воде. И вдруг как бухнет! Так же, как тогда ночью. На валун похоже. Круги побежали по омуту. Закачалась в них, раскололась отраженная луна. Не успела вода успокоиться, опять как шибанет! Бобр. Недаром у него хвост так называется — ошиб.

БОГАТЫРСКИЕ КОНИ

На берегу стояла девушка в синих шароварах и бело-голубой динамовской майке. Она держала в поводу коня. Коня-великана. На его широченной спине можно было улечься как на диване. Его толстые ноги походили на колонны, а копыта — на перевернутые вверх дном плошки. Но удивительнее всего была его масть — белая с шоколадными пятнами. Или

46

БОБРЫ

Бобры — исконные битюжские жители. Даже город, стоящий на Битюге, называется Бобров, а на гербе этого города изображен бобр.

Мало кто видел бобров на воле. Зверь осторожный. Но следы его ночного хозяйничания