Костёр 1972-07, страница 17

— Давай, братва, сюда! Садись в машины!

На сборном пункте нас встречают приехавшие накануне пионеры. Во дворе дымит походная кухня. Живем в Симферополе два дня, ждем отъезда в Артек.

С упоением разучиваем довоенные артековские лагерные песни! Прошло четверть века, но эти пеонн я помню и теперь:

Везут, везут ребят,

Везут, везут ребят,

Машины синие гудят.

«Куда везете столько человек?» —

Прохожий смотрит вслед

И слышит он в ответ:

«В Артек! В Артек!»

И вот машины мчат нас в Артек. Перед нами в лучах солнца зелено-голубая стена.

Все удивлены, почти никто не видел Черного моря. Мы смотрим с гор на море и видим только изумрудную стену. Над ней — голубое небо.

Проезжаем пустынную Алушту, глыбу Аю-Дага и вот — Артек!

На деревянной — с довоенных времен — арке надпись: «Добро пожаловать!» Нас встречают, осматривают врачи, моют в бане, кормят и выдают настоящую пионерскую форму.

Война не пощадила Артек. От нижнего лагеря остались только фундаменты. Сгорел причал, заросли травой искалеченные ржавые остовы качелей и карусели. Везде траншеи, землянки, брошенная боевая техника...

Уцелел двухэтажный дом. Здесь мы и будем жить. Знаменитый дворец Суук-Су сгорел, но рядом сохранились здания, где поселятся девочки.

Мы разбиты по отрядам. В одном со мной Костя.

Началась первая артековская военная смена. Подъем флага, салют и торжественный ужин. И все-таки трудно поверить, что все это наяву: в Черном море еще рыскают немецкие подлодки.

Приехали в Артек и ленинградцы: бледные, истощенные, у многих медали «За оборону Ленинграда»...

...После завтрака отряды с вожатыми отправлялись в поход. В лагере оставались дежурные по кухне, больные. Ходили мы недалеко: снаряды, мины и брошенное оружие попадались то тут, то там.

Нам, северянам, было чему удивляться здесь, шагая по каменистой дороге среди виноградников и кустов шиповника.

Особенно поражал Гурзуф. Дома покинуты. Кругом развалины...

По дороге на плоскогорье мы выискивали ромбики исландского шпата, камни с кубиками пирита.

Отряд, ходивший в горы, было нетрудно узнать по следам на руках от зеленых грецких орехов.

После обеда и тихого часа до самого ужина каждый находил занятие по душе. Книголюбы сидели в библиотеке, футболисты гоняли мяч. Тряпичный. Единственный настоящий мяч был только у волейболистов.

В Артеке было два ишака. Они свободно разгуливали по лагерю, легче всего было найти их возле кухни. Можно было прокатиться на них. Но кто-то обязательно должен был идти впереди ишака с кусочком хлеба.

Две легковые автомашины, брошенные оккупантами, пригодились для игры в партизан. Правда, двигаться Они не могли. Но при достаточном воображении засаду можно было устроить и так...

Для отражения внезапного «нападения» врага с моря мы были вооружены до зубов. Одно полевое орудие и две трофейные зенитки стояли невредимыми на береговой площадке.

Орудия вращались. Поднимались и опускались стволы. Звенели пустые гильзы и клацали затворы. Раздавались настоящие военные команды: «Орудия к бою! Воздух! Огонь!»

Наблюдатели следили за морем и воздухом в бинокль. Командирами у нас были знающие люди — сыновья полков, батарей, кораблей. . Нас часто навещали военные моряки, шефы Артека. Они снабжали нас продуктами, одеждой, книгами. Иногда приезжала в Артек флотская самодеятельность. Были и мы в гостях у военных, встречались с ранеными в крымских госпиталях.

За ужином торжественно отмечались дни рождения пионеров. Счастливчик получал лавровую ветвь, пирожное и стихотворное поздравление.

Но вот началась уборка винограда, а с нею и наши пионерские трудовые будни. Теперь до обедэ мы работали на виноградниках. Гроздья собирали в широкие корзины и сносили их к деревянным чанам, где девочки сортировали виноград.

После работы и обеда никто уже не заставлял нас спать в тихий час. Хоть и уставали, но виноград убрали вовремя.

Так незаметно проходили дни. А потом настала пора расстаться с Артеком.

Замерли шеренги на торжественной прощальной линейке отрядов.

Вечером зажегся наш лагерный костер. Мы совершили традиционное восхождение на Аю-Даг. Там, на вершине мы оставили записку в снарядной гильзе: «Сентябрь 1944 года. Первая Военная артековская смена».

Ю. Ласточка Фото В. Тюккеля